Танкистка

Вот так благополучно они и долетели. На аэродроме его уже ждала машина, и спустя полчаса Чернов входил в штаб фронта. В приемной командующего ожидали несколько командиров, но Чернова провели без очереди. Сразу, как только он зашел в приемную с сопровождающим, его провели в кабинет Тимошенко.

В кабинете находились трое: сам командующий маршал Тимошенко, начальник штаба и начальник разведки. Приведший его капитан тут же вышел, а на Чернова насел с вопросами Тимошенко.

– Добрый день, товарищ Чернов. Что вы можете сказать о сержанте Нечаевой?

Чернова очень удивил этот вопрос. Он думал, что его будут спрашивать о последнем вылете и о том, как он вернулся назад, а тут прямо в лоб, без всякого предварительного расспрашивания, интересуются исключительно Нечаевой.

– Товарищ маршал, сержант Нечаева показалась мне умной, хитрой и очень жестокой. Но, несмотря на это, она отличный командир, и ее бойцы готовы идти за ней до конца.

– А почему вы так решили?

– У меня было время и своими глазами посмотреть на ее отряд, и побеседовать с ее бойцами.

– И?..

– В отряде полный порядок, бойцы накормлены, прекрасно вооружены и экипированы, а кроме того, там много техники.

– А почему жестокая?

– Да порассказывали мне ее бойцы, как они немцев казнили по ее приказу, так просто жуть берет, настоящее средневековье.

– Но хоть за дело или для развлечения?

– За дело. Все эти немцы совершили военные преступления против наших раненых и гражданского населения. А так она просто приказывает всех пленных убить, так как у нее нет возможности с ними возиться, а отпустить их глупо.

Тимошенко еще с полчаса подробно расспрашивал Чернова о Нечаевой и ее отряде, после чего поблагодарил и отпустил. Затем был обратный путь. Сначала машина до аэродрома, правда, на этот раз не «эмка», а полуторка, но все равно подвезли, не пришлось назад пешком топать на своих двоих. Затем снова полет на связном У-2, снова удачный, и приземление в своем полку. Тут как раз начали приземляться немецкие «хенкели», которые тоже удачно долетели, и Чернов пошел встречать свои экипажи. А вечером в столовой был торжественный ужин в честь того, что все смогли благополучно вернуться назад, и, как водится, выпили за не вернувшихся.

А в это время маршал Тимошенко обсуждал со своим начальником штаба и начальником разведки способ связи с отрядом Нечаевой. Теперь, получив последние данные, он не сомневался, что максимум завтра связь будет установлена. Сегодня ночью на этот аэродром будет сброшена группа разведки, которая и должна войти с ней в контакт. Если отряд Нечаевой все еще будет на аэродроме, то тогда они сразу установят с ней связь, если же она уже ушла, то разведчики легко определят, куда ушел ее отряд, и бросятся его догонять. Учитывая, что отряд имеет танки, проследить, куда они двинутся, будет легко: гусеничная техника оставляет такие следы, что уж разведчики-то легко их проследят.

Отправив ближе к вечеру остатки бомбардировщиков и истребителей, мы ушли, подпалив перед этим все что можно. Оставаться здесь дальше было опасно. Готов голову прозакладывать, что немцы уже знают, что их аэродром уничтожен; другое дело, что они не знают, какими силами. Хоть мы и перерезали связь, но одно то, что аэродром внезапно пропал со связи и не выполняет боевых вылетов, уже должно насторожить противника. И это его насторожило: уже в полдень над аэродромом кружился их разведчик. Разумеется, всю лишнюю технику мы разместили в лесу, но следы боя и несколько сгоревших зданий было не спрятать.

В середине дня наш заслон перехватил группу немецкой разведки на четырех мотоциклах и бронетранспортере. В паре километров от аэродрома было удобное место для засады – с десяток больших деревьев, которые росли небольшой кучкой прямо у дороги. Один из бойцов, спрятавшийся среди ветвей, закинул в открытый кузов бронетранспортера наступательную гранату РГД-33, правда, без оборонительной рубашки. Но хватило и этого, чтобы находившихся в нем немцев если и не убить, то качественно оглушить.

В то же самое время остальные бойцы срезали из ручных пулеметов мотоциклистов, и все четыре мотоцикла остановились кто где, в том числе и съехав в кювет. Одновременно с этим встал и бронетранспортер, к которому уже метнулись бойцы. Они быстро провели контроль, оставив в живых только офицера, который сидел рядом с водителем. Забрав у немцев их документы, они после этого выкинули из бронетранспортера их тела, даже не озаботившись их спрятать, а просто скинув в кювет, а технику погнали на аэродром: лишней она точно не будет, а кому на ней ездить, у нас найдется.

Быстро допросив немецкого лейтенанта, его, не мудрствуя, просто пристрелили. Пленные нам не нужны, а устраивать показательную казнь обычному вояке, которого не застали на месте совершения военного преступления, мы не собирались. Я хотел только донести до немцев, что за любые преступления против раненых, пленных и мирного населения мы будем жестоко мстить самыми изуверскими казнями, а обычных солдат просто убьем без всяких мучений.