Танковое жало

– Я давал слово человеку, тогда я так думал. А сейчас я вижу лишь зверя, животное, которое живет не по человеческим законам. Что, лейтенант Нойман, и свою любимую тоже предашь? Ты уже предал свой мундир, своих бойцов, а теперь и близкого человека. Пора отвечать за свои поступки, Нойман.

Неожиданно разведчик ударил пятками в бока жеребца, тот сделал широкий шаг, едва не задев копытами сжавшуюся в руках фашиста Нелю. Воздух со свистом разрезал кожаный ремень, он обвился вокруг руки лейтенанта. Шубин со всей силы дернул ремень на себя и выкрутил руку немца, так что легкий браунинг выскочил из его руки и полетел на шпалы между колесами поезда. Нойман в ужасе взвизгнул, оттолкнул свою подругу и кинулся бежать по платформе в безумной надежде спастись от советского разведчика. А Глеб со всей силы хлестал ремнем, как плетью, предателя, подгоняя его вперед:

– Ты ответишь за все! За Егора Кротова! За его артиллеристов! За тех, кого ограбил на поле боя! За своих убитых бойцов! За каждого советского гражданина!

Под свист и улюлюканье предатель с диким визгом бежал вдоль поезда, хрипя от боли и завывая от каждого удара. А разведчик хлестал и хлестал его, пока из-под пряжки не брызнула кровь из рассеченных на кожаные лоскуты плеч. Лишь тогда он опустил ремень. На немецком языке он отчеканил обезумевшему Нойману:

– Гражданин Нойман, я лишаю вас звания офицера. Вы задержаны за ваши преступления на советской земле. Вы предстанете перед военным трибуналом, который назначит вам наказание за все, что вы совершили. – Он наклонился и, глядя в глаза фашиста, тихо добавил: – Ты ответишь за каждое преступление, за каждую ложь и предательство!