Танковые рейды

И германский народ вновь приносит, понуждаемый своими авантюристическими руководителями, новые бессмысленные жертвы в войне, которая фактически уже проиграна.

С выходом 1-й танковой армии за Днестр, а 4-й танковой — в район Хотина была обойдена с запада немецко-фашистская группировка, оборонявшая район восточнее рубежа Проскуров, Винница, Жмеринка. С юго-востока эту группировку обошли войска 2-го Украинского фронта. В составе этой группировки противника было более 23 дивизий, из них 10 танковых и одна моторизованная.

Однако в первых числах апреля окруженный противник нанес внезапный удар по ослабленным частям нашей 4-й танковой армии, прорвал блокаду и начал выходить из окружения на широком фронте вдоль Днестра в направлении на Бучач. В кольце окружения образовались значительные бреши, а закрыть их оказалось нечем. Ни у 60-й армии, ни у 1-й танковой для этого не было достаточных сил. Не смогли создать надежного заслона и два стрелковых корпуса, брошенные командованием 1-го Украинского фронта с марша на пути отхода противника.

Однажды меня вызвал начальник штаба армии генерал М. А. Шалин. Коротко информировал о положении в районе Скалы-Подольской.

— Положение очень серьезное, — сказал Михаил Алексеевич, — будет ведь очень обидно, если неприятелю удастся уйти из окружения. Все-таки больше двадцати дивизий. Хотя сравнение и не очень точное, но… сам подумай, под Сталинградом тоже ведь было столько немецких дивизий… В общем, выделяй усиленный артиллерией мотострелковый батальон и двигай его в распоряжение командира стрелкового корпуса. А сам — срочно в район Черткова. Разыщи там две танковые бригады из 4-й танковой армии. И еще два самоходных артиллерийских полка. Связи с ними нет. Организуй оборону наших тылов между Залещиками и Чертковом. Военный совет уполномочивает тебя действовать самостоятельно, сообразуясь с обстановкой.

— Что за противник? Где его передовые части?

— Никто ничего толком не знает.

— Какие номера частей, что я должен разыскать?

— Точных номеров тоже в моем распоряжении нет. Все, что встретишь, подчини себе, постарайся преградить путь противнику. Это требование самого комфронтом.

«Сейчас, анализируя всю эту операцию, — пишет Г. К. Жуков, — считаю, что 1-ю танковую армию следовало бы повернуть из района Черткова, Толстое на восток для удара по окруженной группировке. Но тогда мы имели основательные данные, полученные из различных источников, о решении окруженного противника прорываться на юг, через Днестр в район Залещиков. Такое решение казалось вполне возможным и логичным… Но когда командованию группы армий „Юг“ стало известно о перехвате советскими войсками путей отхода на юг, оно приказало окруженным войскам пробиваться не на юг, а на запад, через Бучач и Подгайцы… Сколько человек прорвались из окружения, ни я, ни штаб фронта точно установить так и не смогли. Назывались разные цифры. Видимо, все же вышли из окружения не десятки танков с десантом, как тогда доносили войска, а значительно больше»[35].

^{Танк с десантом переправляется через реку}

Усиленный батальон выступил ночью. Ночью же двинулся и я, взяв с собой разведроту бригады на десяти бронетранспортерах и двух автомашинах. На рассвете мы прибыли в Устечко. Оставив здесь взвод разведчиков, с остальной группой я двинулся к Черткову. По дороге нагнал колонну самоходок СУ-85.

Это был один из полков, о которых говорил М. А. Шалин. Приказал повернуть полк в село Толстое и занять там оборону. Розыск других бригад ни к чему не привел — их не было от Черткова до самых Залещиков. Оборону удалось организовать из отходящих подразделений стрелкового корпуса и обнаруженного полка самоходок. Вдобавок выпал обильный снег — движение противника затормозилось.

Однако он не дремал, его транспортные самолеты сбрасывали своим частям продовольствие, горючее в специальных контейнерах. Передовые его части подошли к главной шоссейной магистрали Толстое — Залещики. Тут его отбросил своим огнем полк самоходок. Тогда он стал обходить нас с севера и с юга.

Мы с боем отходили на запад, вплоть до Днестра. И наконец снова оказались среди своих, в соединениях 1-й танковой армии.

— Конечно, — сказал мне М. Е. Катуков, когда я доложил ему, что мне удалось сделать в районе Толстое, — где уж там одним батальоном да разведротой удержать столько частей противника… А сам же ты мог уйти на север, за Чертков, мы-то тут можем в окружение угодить.

— Что же вы мне предлагаете: самому на север, а бригада — она пускай тут остается?

— Гляди, какой прыткий, — сказал притворно-ворчливым тоном Михаил Ефимович. — Ладно, берись за бригаду — нам тут действительно жарковато придется.

В самом деле, мы вроде как поменялись с противником местами. Прорвавшись на Бучач, он соединился со своей Станиславской группировкой. Он был на восточном берегу Днестра, мы — на западном. «Заднестровская советская республика», — шутили солдаты.