Танковые войны XX века

Отсюда видно, что блицкриг представляет собой всего лишь узкую ветвь более крупного целого: танковой войны, точнее, даже ее подраздела — маневренной войны. Кстати, и операций, отвечающих этим строгим критериям, оказывается, совсем немного. Такие блестящие операции, как Висло-Одерская, вполне соответствуют критериям маневренной войны, но в них нет окружений — одного из ключевых пунктов блицкрига. Или прорыв Зееловских высот, который аналитическая работа американского штабного колледжа в Ливенворте называет вершиной развития комбинированных операций. Именно поэтому мы не рассматриваем контрнаступление Красной Армии под Москвой, бои вокруг Ростова, сопровождавшиеся длинными маршами советских и германских войск. Выпадают из рассмотрения бои за Харьков весной 1943 года. Все это тема иной книги, посвященной танковой войне в целом. Ну и не следует даже заикаться о таких крамольных для блицкрига предметах, как танки в обороне или танки в городских боях.

Кстати, этот эффектный термин частенько вводит историков в заблуждение, использовать его нужно очень аккуратно. Вот совсем недавно снова мелькнуло упоминание «воздушного блицкрига». Но дело в том, что он никогда не существовал! Один наш уважаемый историк купился на внешнее сходство определений. В западной литературе бытует название «блиц», даже без добавки «воздушный». Так называют серию налетов на Лондон, которую совершили Люфтваффе в рамках Битвы за Англию осенью 1940 года. После этого систематические налеты на крупный населенный пункт тоже иногда стали называть воздушным блицем, но нигде и никогда «Blitz» не превращался в «Blitzkrieg».

Танковый блицкриг стал одним из наиболее известных порождений «сумрачного немецкого гения», возникших в годы Второй мировой войны, с ним могут состязаться разве что атомные бомбардировки. Как создавалась и применялась теория блицкрига, почему только немцы сумели использовать ее наиболее эффективно и в полном объеме, рассказывает эта книга.

Глава 1. СКАЗКИ ДЕДУШКИ ШЛИФФЕНА, ИЛИ КИЕВСКАЯ РУСЬ — РОДИНА БЛИЦКРИГА

Идея блицкрига не нова, можно даже сказать, что она очень стара. Только выглядела она раньше несколько иначе, чем в годы Второй мировой войны, и называлась также иначе. Впервые она появилась на свет в 1905 году в стенах прусского Генерального штаба и называлась планом Шлиффена.

Здесь мне сразу придется сделать одну оговорку, с которой придирчивые критики могу г не согласиться. С моей точки зрения, здесь сливаются воедино два взаимосвязанных, но совсем не тождественных понятия. Дело в том, что под одним названием «Blitzkrieg» фигурирует и понятие «молниеносная война», относящееся к области военно-политических категорий, и тактика действия танковых частей в наступлении. То есть один блицкриг есть нечто, стоящее гораздо выше стратегии, потому что затрагивает такие области, как мобилизация людских ресурсов, перевод промышленности на военные рельсы, организация дипломатического обеспечения войны, а это есть действия на уровне государственной политики. А второй блицкриг относится к шаблонным приемам наступления в звене полк — дивизия, то есть с очень большой натяжкой может быть отнесен к оперативному искусству и стоит на три или четыре ступени ниже первого блицкрига. Еще больше осложняет дело то, что существуют и другие сходные понятия — маневренная война и так называемая глубокая операция. Постараемся разобраться, кто есть wer в этой запутанной истории.

Итак, мы возвращаемся в самое начало XX века. Только что подписан договор о «Сердечном согласии» между Францией и Россией, после чего Германия сразу оказалась перед неприятной перспективой войны на два фронта. Правда, пока еще немцы пребывали в блаженной уверенности, что Великобритания воздержится от участия в европейском конфликте, однако исход войны даже с франко-русским блоком выглядел не столь определенным, как хотелось бы германским стратегам. Избежать войны на два фронта можно было единственным способом — стремительно разгромив одного из противников до того, как второй успеет прийти ему на помощь. Первая жертва определилась сразу — Франция. Даже прусский Генштаб правильно оценил российские просторы, которые делали скоротечную войну невозможной.