Танковый прорыв. Советские танки в боях 1937—1942 гг.

Сил для атак не было, но за республиканцев играли как условия местности, так и переход инициативы в их руки. Для полного развала обороны франкистов надо было отрезать их от переправ, а для этого – взять под контроль вершину горы Пингаррон. На финальной стадии Харамской операции имело место два штурма этой горы: 22–23 февраля и 27 февраля. В результате их республиканским войскам удалось во многих местах подвинуть франкистские позиции назад, но ключевые точки, вершины Похарес, 680 и Пингаррон, остались в руках националистов.

Неудачи республиканского командования можно объяснить рядом факторов. Во-первых, это нехватка артиллерии и боеприпасов к ней. Большинство занятых республиканцами позиций, в том числе и гору Пингаррон, они были вынуждены оставить не в результате контратак националистов, а по причине чрезвычайно удачной работы их артиллерии. Вторая причина – предельная усталость войск в предыдущих боях. И, наконец, третья и, пожалуй, самая важная причина – неумение слаженными действиями всех родов войск быстро взламывать оборону противника и закрепляться на захваченных рубежах. В ходе обоих штурмов большая нагрузка легла на танковые подразделения. Была сделана попытка массировать их на направлении основных атак. Такая тактика позволила пехоте неоднократно захватывать неприятельские окопы, однако под давлением артиллерии противника, на стрельбу которого ответить было нечем, танки и пехота откатывалась назад.

Атака 23 февраля 1937 года запомнилась большинству танкистов тем, что, пожалуй, первый раз за всю Харамскую операцию пехота в сопровождении танков шла очень хорошо, бойко: «сердце радовалось, смотря на это». [144] В этот день на гору наступало подразделение, которое не считали очень стойким – LXX анархистская бригада. Вечером перед наступлением командир второго батальона танков майор Петров договорился с его начальниками, что анархисты пойдут в бой с максимальной самоотдачей – но только при том условии, что он сам, взяв винтовку, в первых рядах поведет их в атаку.

На следующий день возглавляемая майором Петровым анархистская бригада, поддержанная танками, брала вершину Пингаррон четыре раза. Три раза ее отбрасывал назад огонь франкистской артиллерии и один раз – массовая атака марокканской пехоты с танками в тот момент, когда советские танки ушли на дозаправку. В последнюю атаку, когда находиться под убийственным огнем уже не было никаких сил, Петров вместе с 20 анархистами удерживал вершину около часа, а затем последний покинул ее. [145]

О напряжении боев в эти дни говорит то, что и 22, и 23 февраля за один день каждый танк тратил по 2–3 боекомплектов снарядов, а отдельные танки – до 4 боекомплектов. За эти дни «личный состав танкистов от непрерывных атак, постоянного напряжения и полного отсутствия отдыха чрезвычайно был утомлен. Насчитывалось семь случаев отравления пороховыми газами, три случая нервного расстройства и один случай [– человек] сошел с ума». [146]

Последний всплеск боев на Харамском фронте имел место 27 февраля.

«В течение наступательного боя 27.02.1937 танки провели пять атак, обеспечивая пехоте взятие высоты Пингаррон и продвижение к западному берегу реки Харама. Танки, уничтожили много пулеметов и пехоты, разбивукрепления противника. Однако к вечеру 69 бригада под влиянием огня противника начала беспорядочный отход с позиций. Этот отход был остановлен рядом танковых контратак и введением в атаку танков из резерва. В результате сражения республиканская пехота продвинулась вперед на 100–200 метров. Потери материальной части: подбит ПТО 1 танк и вывезен к нам. Один танк совсем сгорел. К исходу последней атаки 27.02.1937 стало ясно, что части республиканцев и противника без цели и перегруппировки не могут дальше продолжать активные боевые действия в секторе реки Харама». [147]