Танцовщица (СИ)

Максим и Катя поселились в семейном общежитии. Это было красивое новое здание с небольшими квартирами-секциями. В их секции была большая комната, ниша, кухня, а также туалет с ванной. Планировка казалась несколько странной, но все-таки комната имела вид полноценной квартиры. Бонусом прилагались огромные коридоры здания, по которым с утра до ночи носились дети разных возрастов.

Катя сначала опасалась выпускать в коридор Павлика, ведь ему было всего два с половиной года. Но местные дети, узнав, что по соседству поселился новый незнакомый мальчик, постучали в двери комнаты уже на второй день.

— А Павлик выйдет? — наивно спросила невысокая девчушка лет пяти у опешившей от такой наглости Кати.

— Ну, он же маленький еще, — пробормотала она растерянно, осматривая всю компанию. Там были дети как старше, так и младше Павлика.

— А сколько ему? — серьезно спросила другая девочка. Ей можно было дать лет восемь по виду.

— Два с половиной.

— Да он большой совсем, вы что! У нас вон трое по полтора годика и ничего. А чего с ними тут сделается-то?

— А что? — вмешалась первая девочка, — Вдруг он будет бегать и упадет? Мама же волнуется, да? — она серьезно посмотрела на Катю.

— Ну, типа того, — подтвердила та. Павлик уже пробирался к входу. Катя не могла решить, стоит его останавливать или нет.

— Так у него же штанишки вон, ну и что, если упадет? Ему не больно будет. Да мы присмотрим, вы не волнуйтесь.

Катя уступила. Первое время она дергалась на каждый крик из коридора, потом немного привыкла. В десять часов дети так же разводили малышей по домам. Через детей Катя перезнакомилась и с соседями.

До приезда Кати Максим почти не общался с соседями, пропадая на новой работе. У Кати же поначалу было много свободного времени, а так же жажды общения, так что новые друзья появились быстро. Практически все соседи были семейными, у многих были дети. Возраст соседей был примерно одинаковым, цели приезда в город тоже совпадали. Все хотели заработать на севере, а потом вернуться к прежней жизни. Особый северный менталитет менял сознание людей в лучшую сторону. Катя сначала удивлялась тому, что ее соседи не запирают двери, что всегда рады друзьям, и можно прийти в гости хоть ночью без приглашения. Девушку поражало, что невероятная отзывчивость и душевность тут свойственны не только местным, но и приезжим, которые некоторое время успели пожить в Сибири. Через пару месяцев Катя заметила, что она тоже воспринимает мир по-другому. Из глаз исчез высокомерный блеск, постепенно уступив место спокойному мягкому свету. Катя поделилась своими наблюдениями с соседкой Татьяной Кармазиной, с которой сдружилась больше всего. Эта невысокая, чуть полноватая женщина с теплым взглядом голубых глаз мгновенно располагала к себе любого гостя.

— А как ты хотела, — по-доброму усмехнулась она. — Это Сибирь, великая и могучая, суровая и богатая. Здесь всем приходится вести себя достойно.

— Да ты понимаешь, я сегодня дорогу у одного мужика спросила, а он такой говорит — тут недалеко, пошли, провожу. И ведь проводил! Только перед этим он машину чинил. Так вот он ее бросил открытую, полуразобранную, и поперся мне дорогу показывать! Потом вернулся. Да в моем родном городе он бы эту машину больше не увидел никогда!

— Тут просто у всех есть машины — город-то богатый. Кому нужна разобранная развалюха? — веселилась Татьяна.

— Ну, не знаю. А детали продать?

— И ходить под статьей? Тут и так все хорошо зарабатывают, на законных основаниях.

— Поэтому такие люди? Из-за богатства?

— Не знаю, — пожала плечами Татьяна. — Вряд ли. Я в прошлую зиму в сугроб въехала, дети отвлекли на дороге, меня и закрутило, не справилась. Сижу такая, буксую, не знаю, что делать. Так от соседней мусорки подошли три бомжа, постучались в машину, велели сидеть спокойно, а сами вытолкали машину на дорогу.

— Ничего себе. Вот просто так?

— Ага. Я потом вышла из машины, думала, как-то заплатить им, что ли. А они только руками замахали, мол, езжайте, девушка, у вас же дети.

— То есть, тут даже бомжи добрые?

— Получается, да. Да тут и бомжи неплохо устроены, живут в каком-нибудь теплом вагончике, по улицам зря не шатаются и не пьют особо. Попробуй-ка выживи на улице при минус пятидесяти. А если пьяный, да вдруг упадешь, то можешь и не встать, замерзнешь в секунды. Тебе с этим морозом еще только предстоит познакомиться, — Татьяна улыбнулась, видя, как поежилась подруга.