Танцуй для меня, учительница!

— Пока станция продолжит работать почти в обычном режиме. По крайней мере, внешне. Но нам надо выяснить — что к чему. И сделать это как можно быстрее, пока ситуация не вышла из-под контроля. Показать, что и с нами-то жаклинцы не особо справятся. Соваться к целому Союзу — вообще чистое самоубийство. Пусть, как и многие, отступятся, займутся делами насущными.

— И что мы сделаем? — заинтересовалась я.

Мельнис улыбнулся — ему по душе пришлись моя инициатива, искренний интерес.

— Мы ведь пострадали после удара бомбы, — он так подмигнул, что мимолетный страх исчез мгновенно. — Значит, нужна починка. В космосе она возможна. Но требуются особые условия, материалы. Потратится уйма энергии… Поэтому мы залетим на…

— Планету жаклинцев? — догадалась я.

— Воевать с союзом открыто они пока не рискуют. Возможно, не готовы морально или физически. Возможно, ищут удобного случая. Значит, на прямое противостояние пока не решатся. Впустят и попытаются избавиться. А мы постараемся разведать, что и как, доложить правительству. Оно вызовет соответствующие войска и решит проблему на некоторое время.

— На время?

— Все в нашей жизни временно, Веллада. Особенно мир, — подмигнул Мельнис, словно пытался меня приободрить. — Но, чтобы война не расползлась по Союзу, существуют Станции вроде нашей. Мы ищем угрозу, исследуем и помогаем предотвратить в зародыше. Ты все еще уверена, что не хочешь сойти? Операция обещает быть опасной. Хотя, скажу тебе без лишнего хвастовства или бравады. Я не раз уже решал подобные маленькие проблемы. И всегда успешно, без потерь с нашей стороны.

Он смотрел так, словно сам еще не уверен: хочет, чтобы я осталась или бежала. Мельнису требовалась поддержка, близость женщины, которой дорожил. Она окрыляла, давала силы, энергию. И не только командору — мне тоже! Но и потерять меня Мельнис очень боялся. Командор высадил бы меня, будь его воля. Но приходилось считаться с мнением, договариваться и слушать. Мельнис явно не привык к такому, но очень старался. И это дорогого стоило.

— Я останусь, — произнесла просто.

Командор кивнул, вздохнул и осушил бокал настойки.

Глава 7

Мы с Мельнисом посидели еще часа два. Время утекало сквозь пальцы, а мы даже не замечали. Разговаривали, уже почти не скрытничая, касались друг друга осторожно, но не таясь. Командор ухаживал, улыбался и выглядел почти довольным, хотя и по-прежнему возбужденным. Я успела привыкнуть к тому, что он то и дело бродил взглядом по моей груди, опускался ниже, одергивал себя, смотрел в глаза, и это повторялось с завидным постоянством. Каждое касание наших пальцев обжигало. От Мельниса все еще хотелось поджигать факелы. Но мне почему-то нравилось. Да-да… я поймала себя на том, что испытываю приятные ощущения от мысли, что так завожу командора. Его волнение проявлялось в каждом жесте: рваном и суматошном. В голосе, с песком, с осиплостью, в мускулах, что налились до предела и взгляде: то мутном, как омут, то сверкающим, как в горячке.

Я испытывала непривычное удовольствие от власти над Мельнисом. Его телом, что реагировало на меня моментально и очень по-мужски, его эмоциями, порывами и даже планами.

— Если сведения о твоем сыне засекречены настолько, что даже моего допуска оказалось недостаточно, значит, надо обращаться выше. Просто так этого не сделать. Даже мне, — откровенничал Мельнис. Я не засекла, когда мы вдруг перешли на «ты», но эта близость завораживала. Будто мы разом преодолели ту пропасть, что разделяла эльвею с маленькой курортной планеты и аристократа с загадочной планеты Эллария, — Нам предстоит докладываться наверх о происшествиях с жаклинцами. Сообщать о текущей ситуации и обсуждать решения. Дадут ли нам подкрепление или вначале отправят в разведку. В этот момент я попробую спросить у главы военного ведомства по поводу Александра. Если и он не ответит, то после операции, на докладе совету, попробую провентилировать тему вторично. Они становятся намного сговорчивей, когда приходишь с победой. Видят в тебе средневекового человеческого рыцаря, что явился к своему королю с головой дракона в телеге. Понимают — такую силу надо использовать с умом и обязательно против врагов. А это значит, героя надо поощрить. Как угодно, только бы оставался на их стороне. Не жалея денег, наград и услуг.

Командор задумчиво крутил в руке чашку и смотрел настолько решительно, что мне опять захотелось расцеловать его. Внезапно я поняла, что для Мельниса не так просто обращаться к вышестоящему руководству с подобными вопросами, просить данные, которые выходили за рамки его уровня допуска. Кажется, френ впервые на такое осмелился. Но командор не сомневался, он слишком хотел помочь.

— Если ваш сын еще жив, Веллада, я найду его, даже не сомневайтесь, — закончил Мельнис. И хотя это «если…» прозвучало немного страшно, до слабой боли в груди, я все равно порадовалась. Наконец-то я не одна! Кто-то печется, хочет решить проблемы, стремится сделать для меня что-то хорошее. Искренне, без задней мысли, потаенного расчета! Без обычного: баш на баш.