Танцуй со мной в темноте

– Тебе что, жалко? У нас серьезный разговор, и мне нужен допинг. Расшаркиваешься тут перед ним, а реакция одна… Морда кирпичом, грудь колесом. Я не я, и жопа не моя… Ты вообще хоть что-нибудь чувствуешь? Серьезно?! Что-нибудь, кроме желания утолить свои потребности, повеселиться или выплеснуть злость?

Подползаю к нему ближе, все еще надеясь отвоевать коньяк. Голова такая тяжелая, одеяло словно термобелье. Ну и жара…

– Все, малышка… Пора баиньки, – говорит Никита и бросает бутылку на пол.

– Я не хочу спать!

– А придется.

– Да пошел ты! Хватит мне указывать!

– О-о-о… Какая ты крутая. Я в ужасе, – смеется он, скручивая мне руки.

– Никита!

– Да-да, малышка… Это я. Злой и ужасный Никита. Снова влез в твою жизнь и устроил беспорядок. Тебе ведь было лучше без меня? Не переживай, скоро я уеду.

С этой фразой желание сопротивляться исчезает. Льну к его груди, прикрывая глаза. Не он меня поймал. Я его… Поднимаю подбородок, касаясь носом шеи. Любимый запах ощущается в разы сильнее, потому что на улице действительно идет летний дождь. Больше не могу ничего сделать. Не хочу…

– Мне было так плохо… И я ненавижу тебя за это… За то, что уехал. Что прятался от меня.

Никита отпускает мои руки, и я бесстыдно пользуюсь моментом. Обнимаю его, забив на то, что одеяло может сползти и что на мне больше ничего нет. Я просто хочу вот так, хотя бы пару минут. Дышать им, впитать немного тепла.

– Ты такая дура…

– Ага… Я знаю… Помолчи немного, а я представлю, что ты не такой уж козел…

POV Никита

Малышка вырубается за несколько минут, и хоть бы что. Прижимается к груди и утыкается носом в ключицу. Ее горячее спокойное дыхание прожигает кожу.

Сука! Сдаюсь…

Скидываю одеяло, тепла нам хватит и так. Провожу руками по нежной спине и опускаю голову, чтобы вдохнуть запах еще влажных волос. Какой кайф… Вот по этому я точно скучал. По ощущению дурмана, который рвет крышу.

Так нельзя.

Зачем я уезжал? Чтобы вот так все заговнять? Чтобы вернуться к началу? Черт! Первый раз в жизни решил сделать что-то по-настоящему правильное, не для себя, а для кого-то другого, и… Провалился. Проваливаюсь прямо сейчас, потому что Аня впитывается в меня, а я ее поглощаю. Болезненное наслаждение мгновенно попадает в кровь, и мир исчезает. Остаемся только мы под стеклянным куполом за занавесью из проливного дождя.

Я хочу сожрать ее!

Всю целиком.

До последней крошки.

Помешательство никуда не делось. Удалось на время забыть о нем, но стоило ее увидеть, как все вернулось с новой силой. Я хорошо умею отключаться, избавляться от чувств и эмоций и хоронить их где-то за пределами своего существования. Но вот я снова здесь. В этом городе. И обнаженная Аня Никитина в моих руках.

Снова моя.

Душная выходит ночка. Несколько раз пытаюсь выбраться из цепкой хватки тонких рук, но Аня отпускает меня только к утру. И откуда в этой малышке столько силы? А может, это я становлюсь слабым рядом с ней? Что мешало просто спихнуть ее, откинуть руки? Черт его знает. Я не мог. Не хотел будить ее, сам не хотел отпускать.

Купание в прохладном озере рано утром приводит в чувства. Ловлю бодряк и голова начинает работать. И что теперь? Что делать? Как же я ненавижу анализировать желания. Должен. Необходимо. Правильно. Это все не про меня. Я живу, как хочу. Делаю то, что нравится. Условности оставим тупым людишкам, которые думают, что за их жертвенность и добродушие вселенная вручит им золотой слиток. Если мне нужен будет золотой слиток, я его сам найду и возьму. Никто мне не помощник и не указчик.

На выходе из воды меня встречает Расул. На его лице озадаченность, в глазах беспокойство:

– Доброе утро, сынок. Не думал, что ты встанешь так рано.

– Доброе… – хмуро отвечаю я.

– Надеюсь, она жива…

– Пока что, – усмехаюсь я, предвкушая реакцию Ани после пробуждения.

Будет орать… Сто процентов.

– Сделать кофе или чай?

– А чего ты такой добренький?

– Хочу помочь тебе все исправить. Она ведь нравится тебе, да и ты ей небезразличен.

– И ты не думаешь, что такой, как я, испортит ей жизнь?

– А ты не порти. Все просто, Никитка. Дело не в том, какой ты, а в том, что ты сделаешь для нее. Ради нее. На что ты готов?

Задумываюсь над его вопросом. На что я готов? Да на все! Но этого мало. Готова ли Аня быть со мной? Ей восемнадцать. Она еще сто раз поменяется, а вот я… Я не смогу. Не изменюсь. Не хочу. Как скоро я ей надоем? И когда это случится… Как я ее отпущу? Да я скорее прибью ее или поселю в каком-нибудь подвале.

– Для начала… Я готов сделать ей кофе.

Вхожу в светлую беседку, взгляд вонзается в девушку, укрытую солнечными лучами. Аня лежит на боку, свернувшись калачиком. Гуляю глазами по ее телу. Светлая кожа. Плавный изгиб бедра. Красивая грудь. Пухлые манящие губы. Реагирую мгновенно. Хочу ее. Да кто бы не захотел?

Ревность чиркает спичкой и подносит ее к фитилю. Сколько меня не было? Четыре месяца… Как далеко они успели зайти с этим маленьким ушлепком? Что она ему позволила?