Танцующая для дракона

Второй шаг — и я на территории Даармархского. Скольжу по выравнивающейся стене, чувствуя шумно бегущую по венам кровь.

Во рту пересохло, подушечки пальцев не чувствовали холода. Когда вытянулась в параллель стене, на мгновение замерла, чтобы прийти в себя. Постояла, усмиряя дыхание: сейчас оно было громче ревущих волн. А потом двинулась к скату балконной крыши, перед которой мне предстояло пройти, чтобы оказаться в нужном месте.

Изрешеченный узорами окон рукав балкона манил расплескавшимся светом факелов. Я ухватилась за карнизный свес, подтянулась и взлетела на скат, чтобы услышать голоса.

На черепицу рухнула тенью, вливаясь в нее с той же яростной силой, с которой втекала в камень. Хаальварны прошли совсем рядом, я же лежала и ругала себя последними словами: расслабилась после той идиотской башни и чуть не попалась! Когда шаги поглотил рокот океана, глубоко вздохнула и принялась подниматься наверх. Если предположить, что наряды здесь расставлены по тому же принципу, то через пару минут пойдет стража. Поэтому, взлетев, сразу распласталась по крыше, дожидаясь, пока путь будет чист.

А дальше — снова стена и уступ. Осталось совсем немного: балкон Даармархского был уже виден. Окна врезались во тьму пламенем, и это заставляло сердце биться чаще: я почти дошла.

Почти дошла.

Шаги отмеряли расстояние, и я их считала про себя, стараясь не думать, как сидела на таком же вот балконе в своей комнате, во дворце отца. Тогда стража и хаальварны были мне не страшны, и я просто рассматривала мужчин, проходящих по высокой стене, огибающей внутренний двор. Потом мне становилось скучно, я залезала на перила и ложилась на них, позволяя одеждам стекать вниз. Смотрела на облака, а выходящая на балкон няня хваталась за сердце и рывком стягивала меня внутрь.

Как же давно это было…

Наверное, в другой жизни.

Женский голос я услышала, когда еще только подходила: резкий и звонкий, раздраженный.

Хеллирия.

— Ты притащил эту девицу сюда прямо перед отбором! — Яростное восклицание ударило сильнее ветра. Раньше, чем я поняла, что говорят обо мне, раздались негромкие шаги, и сестра Даармархского вылетела на балкон. Светлые, как ледяные струны, волосы уложены наверх, изящная шея и плечи открыты, пышные рукава с разрезами обнажают хрупкие руки. Напряженные, сжимающиеся на перилах.

Вот теперь я действительно замерла: стояла Хеллирия боком, но именно с этого места, если обернуться и поднять глаза, не заметить меня невозможно.

— Это было мое решение, которое я обсуждать не намерен. — Жесткий голос Даармархского и сильные шаги вывели меня из ступора. Я осторожно двинулась вправо, стараясь почти не дышать и внимательно вглядываясь в камень под ногами: чтобы не зацепить крошку или сухой лист вьюна, оплетающего выступающие над балконом колонны. Стирая себя из поля зрения раньше, чем на балконе появится он. Он точно меня почувствует, и тогда…

— Ты разве не понимаешь, в какое положение ставишь Эсмиру?

— Эсмира мне не жена. Пока что.

— Но она моя подруга. Брось, Вит! Этот отбор чистейшей воды формальность, мы оба знаем, что она станет правительницей Огненных земель. Это просто вопрос времени.

— Достаточно, Хелли.

Я замерла над ними, и в этот миг мое сердце почти не билось.

Теперь Хеллирия не могла меня видеть, как и я ее. Единственное, что мне было видно (если чуть повернуть голову): кончики ее хрупких пальцев. Сейчас на моих глазах с них сорвалось серебристо-голубое мерцание и, вплетаясь в камень, побежало по перилам к вьюнку. Как зачарованная смотрела на ледяную стихию, морозным узором ложащуюся на листья. Снежное пламя в самом сердце Огненных земель?! Необычная внешность Хеллирии поразила меня еще в день нашего знакомства, но мне хватало других проблем, чтобы думать о ней. Вот только… снежное пламя?! У сестры Даармархского?!

— Избавься от нее, Вит. Избавься, пока не поздно, она не доведет тебя до добра.

— Моя маленькая сестренка полагает, что я настолько уязвим? — Теперь в его голосе звучала насмешка.

Хрупкие пальцы накрыла сильная ладонь, и ледяное пламя погасло, согретое алым.

Яростным.

Сильным.

Вьюнок рядом со мной мгновенно оттаял.

— Ты даже не представляешь, на что способны женщины, брат.

— О, это я себе как раз хорошо представляю. Ведь я вырастил тебя.

Хеллирия отняла руку и, судя по глухом удару, стукнула его по груди.

— Непробиваемый!

— Поэтому этот мир избавится от меня только в тот день, когда мое пламя угаснет. — Смех Даармархского был низким и хриплым: таким же, как его голос.

— Все только и говорят, что ты на ней помешался. — Вплетенная в ее голос ядовитая горечь звенела в по-девичьи высоком голосе. — Что ты не ходишь к Ибри и остальным, что…

— Я не стану обсуждать это с тобой. Возвращайся к себе, Хелли.

— Как скажешь. — Смирения в этом голосе было ровно столько, сколько во мне под печатью таэрран огня.

Легкие шаги, за ними твердая поступь.

Тишина.

Только сейчас поняла, что почти не дышала все это время. Что даже гул океана поглотил голос Даармархского и его пламя, к которому я тянулась неосознанно, сама того не желая, отчаянно, яростно, всей запечатанной сутью.