Танцующая для дракона. Небеса в огне

— Ладно, комплимент принят. — Я поспешила свернуть с темы, почему-то, когда меня ругают, мне гораздо спокойнее, чем когда хвалят. Особенно когда меня хвалит Гроу, у меня от этого шаблоны в крошку и мозг кипит. Одно радует, если он кипит, значит, он все еще есть. Мозг, в смысле. — В общем, если это проблема, можешь не отвечать.

— Нет никакой проблемы, — хмыкнул он, уводя флайс на восьмерку. Так называли аэромагистраль, обтекающую Зингсприд понятно по какой форме. — Точнее, есть, но она в Хайрмарге.

— О как.

— Ага. Это мой отец.

В этот момент я порадовалась, что пристегнута и что вообще сижу. Ляпнуть не в тему — это дар, который достался мне в нагрузку при рождении. Тем не менее сдавать было уже поздно, поэтому я уточнила:

— Зачем?

— Ему нужен наследник.

— И…

— Срочно.

О как, дубль два.

— Иными словами, меня хотят видеть в Хайрмарге до конца весны. Я сказал, что до конца года, он обиделся, из-за этого возникли дипломатические проблемы в Лархарре.

Мне как-то разом вспомнился наш разговор в пустошах и слова Гроу о том, что он уходит из шоу-бизнеса из-за драконов. Из-за того, что невозможно запереть пламя в себе, из-за того, что невозможно разорваться на два мира.

— Почему? — Я отпустила ремень и на этот раз развернулась к Гроу полностью.

— Почему — что?

— Почему ты не отказался от Ильеррской? Если хочешь вернуться?

— Потому что она объединяет все, что меня заводит, Зажигалка. Это то, что я действительно должен сделать.

Короткий взгляд сказал мне гораздо больше всего, о чем мы говорили раньше. Вот чего я на самом деле понять не могла — так это какой ледяной задницей надо быть, чтобы не дать сыну спокойно снять последний фильм? Последний фильм, чтоб меня. Не представляю, что бы я чувствовала, если бы мне пришлось бросить работу над спецэффектами. Ну, к драконам, даже думать не хочу.

Хотя я вообще мало шарю в том, что происходит в мире иртханов.

Тем более — в их ценностях. Леона в свое время сломала шаблон и стала певицей, покорившей мир, теперь толпа иртханесс жаждет подобной славы. Правда, представить Рэйнара режиссером у меня не получалось, как я ни старалась. Да если честно, я и не старалась.

А вот представить Гроу политиком…

— Скажи лучше, до чего ты дочитала в Ильеррской. — Его голос вытряхнул меня из размышлений на тему «вариации возможного будущего».

— До орудия наказания.

— Девочки любят погорячее?

Я хмыкнула.

— Мальчики тоже. Даармархский вообще дракона в штанах удержать не может.

— На нем не было штанов.

— Это оправдание!

— Это физиология. После спонтанного выброса такой силы, особенно после мгновенного оборота, всегда просыпается инстинкт размножения. Так что произошедшее — закономерная реакция на самку, которую отметило его пламя.

— О-че-шу-еть. Я-то подумала, что это чуть больше, чем просто «закономерная реакция на самку».

— Иртханы после оборота больше звери, чем люди. — Гроу скользнул пальцами по шкале скорости, и меня слегка вдавило в сиденье. — Особенно иртханы того времени.

Я хотела сказать, что некоторые от них недалеко ушли и в нашем, особенно с такими-то суждениями, но в этот момент взгляд зацепился за кончик «Хрустальной иглы», вырастающий над остальными высотками, и мой энтузиазм иссяк. В следующий момент мы уже вынырнули из-за поворота и перед нами взметнулись ввысь семьсот метров моего кошмара. Парковка рядом с ней была разрешена только нижняя, верхние уровни предназначались исключительно для эвакуации (чтобы не портить вид постоянно мельтешащими поблизости флайсами).

Пока мы садились по рукаву, я чувствовала себя вполне сносно.

Пока добрались до высоких дверей на фотоэлементах — тоже.

Даже когда оказались внутри, в просторном, искрящемся гранями хрустального октаэдра зале. На нас пялились все, но эти «все» прошли мимо, пока мы направлялись к лифту. Капсула скоростного подъема раскрыла перед нами свои ледяные руки, точь-в-точь как мои. Гроу приобнял меня за талию, и мы шагнули внутрь.

В этот миг в голове у меня была одна-единственная мысль: «Дышать ровно и не позволять глазам выпрыгивать из орбит». Правда, в миг, когда двери закрылись и капсула скользнула наверх, эта мысль вместе с внутренностями улетела куда-то в космос.

Высота сквозь стеклянный рукав перед глазами слилась в сплошное мельтешение, под ногами сужался зрачок стартовой платформы.

Я зажала руками рот, а потом рванулась в сторону выхода, колотя по панели остановки и задыхаясь. Лифт дернулся, вместе с ним дернулась я, а в следующий миг сильные руки легли мне на талию и рывком развернули к себе.

— Нет! — заорала я, вырываясь из его рук. — Нет, нет, нет!

Понимая, что сейчас увижу бесконечные метры бездны под собой, зажмурилась, но тут же снова распахнула глаза: стекло стремительно становилось матовым.

— Режим непрозрачности, Зажигалка, — жестко произнес Гроу. — Его придумали специально для тех, кто переоценивает свои силы.

Нескольких секунд мне хватило, чтобы справиться с паникой.

И еще нескольких, чтобы до меня дошел смысл сказанных им слов.

Он что, знал, что я боюсь высоты?!

Выражение гроуфизиономии подсказало: да, знал.