Танцующая для дракона. Небеса в огне

Видимо, жажда крови отразилась у меня в глазах, потому что мои запястья перехватили ну очень вовремя. И впечатали меня в ставшую непрозрачной стену, вжимая в нее своим телом. Его губы оказались совсем близко от моей шеи, и на миг запах сигарет смешался с запахом моего геля для душа.

От того, как сверкнули его глаза в этот миг, внутри что-то дернуло с невиданной силой, и я отозвалась всем телом в его руках в такт ей. Увы, гроуновский захват — это нечто нерушимое. Примерно как каркасы современных высоток, хотя я больше чем уверена, что их порушить гораздо легче. Не оставляя попыток вырваться, я попыталась уйти в сторону, в итоге меня еще сильнее вдавило в стену, а режиссерское колено вошло аккурат между моих бедер.

То-то сейчас служба безопасности «Хрустальной иглы» развлекается.

— Пусти, — процедила сквозь зубы. — Пусти, пока я тебе не отбила все самое ценное.

— Ты уже чуть не отбила мне все самое ценное, — прорычали мне в лицо. — Когда чуть не рухнула со скалы. А потом, когда начала заикаться на съемочной площадке. Думаешь, я совсем идиот?

— Не думаю, я в этом уверена! Можно было просто спросить?!

— Можно. А ты бы ответила?

Зрачок снова дернулся в вертикаль.

— Я у тебя десять раз спросил. — Сейчас рычание стало потише, но взгляд по-прежнему оставался звериным. — Ты что мне сказала на съемках? А когда мы ехали в лифте? Все в порядке. О’кей. Я не представлял, как иначе вытащить это из тебя, Зажигалка.

Да, не сказала бы. Я не привыкла делиться своими слабостями, и уж тем более не привыкла на них упирать.

— Я сыграла? Сыграла. Что тебе еще нужно? — процедила ему в лицо.

— Нужно, чтобы ты говорила со мной. — Хватка на моих запястьях ослабла, и Гроу отступил в сторону. — Нужно, чтобы о таком дерьме ты сообщала мне незамедлительно. Ты в курсе, к чему может привести эта чешуйня? К тому, что ты никогда больше не выйдешь подышать на балкон, не говоря уже о том, чтобы самостоятельно исполнять трюки.

Он был прав, и я это прекрасно понимала.

Понимала, тем не менее не могла отделаться от желания как следует ему врезать. Я чуть ли не в истерике перед ним билась, чего не позволяла себе никогда и ни с кем. А все потому, что кое-кто решил кое-что проверить.

Резко развернувшись, ударила по панели этажей, и кабина ухнула вниз.

Я же сложила руки на груди, плотно сжимая губы. Плотно, потому что много чего ему хотелось сказать. Очень много. Давно накопилось.

— Зажигалка.

Я не обернулась. Не обернулась и тогда, когда двери выпустили меня в холл. Пролетела через него, опасаясь съехать куда-нибудь не туда на каблуках, но то ли сегодня мне везло, то ли ярость придала устойчивости. Только оказавшись на улице, глубоко вдохнула соленый океанский ветер.

— Танни. — Меня подхватили под локоть, но я тут же ушла от этого прикосновения.

— Не смей. Меня. Трогать.

— После успеха «Мир без тебя» я увлекся экстримом и трюками, — неожиданно произнес Гроу. — А спустя несколько месяцев попал в жуткую аварию на флайсоцикле. Меня собирали по частям и собрали, подозреваю, благодаря исключительно моему умению группироваться. Первое, что сказал мой тренер, когда пришел в больницу и когда я смог говорить, разумеется, что мне надо возвращаться как можно скорее.

Я, уже готовая выдать ему все, что думаю, на стоэтажном аронгарском, осеклась, а он продолжил:

— Врачи крутили пальцами у виска, но я вылез из восстановительной капсулы и на следующий день отправился на полигон. Мне было страшно. Мне было до одури страшно, но я садился на этот долбаный флайсоцикл с одной мыслью — я хочу продолжать этим заниматься. Хочу снова слышать свист ветра в ушах и подниматься на высоту, хочу исполнять трюки, от которых захватывает дух, а не до конца жизни ездить на заднем сиденье флайса с личным водителем. Среди каскадеров существует одно негласное правило: если ты упал, поднимайся и иди. Сразу. Не жди завтра, не тяни до следующего раза, но главное — дай знать о своем страхе тому, кто рядом. Чтобы он вовремя успел подхватить.

Я не знала что сказать, поэтому мотнула головой в сторону возносящейся на семьсот этажей стеклянной иглы.

— Нас там еще не потеряли?

— Без понятия, — хмыкнул Гроу. — Я не заказывал столик.

От такого откровения я очешуела еще больше.

— Пойдем. — Он кивнул в сторону побережья. — Здесь по пути есть отличная бургерная в стиле ретро. Можем посидеть внутри, а можем взять что-нибудь навынос.

Когда-нибудь я его убью. Нет, правда.

Потом, может быть, и пожалею, но это будет потом.

— А что насчет борьбы со страхами? — поинтересовалась ехидно.

— У нас впереди целые выходные.

Не дожидаясь ответа, режиссер поймал мою руку и решительно переплел наши пальцы раньше, чем я успела подумать: «Ы». Тут впору уже со страхами совсем другого толка бороться, но почему-то сейчас рядом с ним не было страшно. То ли у меня окончательно отключился мозг, то ли это было временное помешательство, но мне не хотелось отнимать руку.

«У нас впереди целые выходные». Это прозвучало так многообещающе, что сейчас я понятия не имела, что с этим делать.

Выходные.

У нас.