Танцующая для хищника

— Я люблю тебя. — просто произнес Фил, нежно погладив её по зардевшейся щеке. — ты слышишь, Ася? Я тебя люблю, и ни чёрта не требую взамен. Тебе нужна свобода? Так будь свободной! Делай, что хочешь, живи, радуйся, получай удовольствие от своей проклятой работы в грязной забегаловке. Я не собираюсь тиранить тебя или в чем-то ограничивать. Мне важно только знать, что я хоть чуточку тебе нужен… Нужен?

Её хорошенькое личико просветлело, на губах засияла улыбка. Порывисто обняв его за шею, Настя прильнула к нему, и, призвав всю свою смелость, тихо шепнула в ухо:

— Ты нужен мне, Фил. Мне кажется, я…

Она медленно отстранилась, и их взгляды встретились.

— Знаешь, поначалу ты показался мне невыносимым и самовлюбленным наглецом, да так себя и вёл! Ты выводил меня из терпения, злил, заставлял себя ненавидеть. А потом вдруг я увидела тебя с другой стороны, нежного, ранимого, великодушного, и во мне что-то надломилось. Фил, я хочу сказать, что… Кажется… Я тоже тебя люблю.

В его глазах отразилось недоверие, а может, он не мог осмыслить то, что она сказала. Настя улыбнулась, коротко поцеловала его, и, пятясь спиной, воскликнула:

— Боже, Аристархов, какой же ты смешной! Давай, выныривай уже из своих дум, хватит заморачиваться, я есть хочу! Угости меня чем-нибудь вкусненьким!

Он бросился за ней вдогонку, и так, дурачась, словно малые дети, они добежали до ближайшего кафе…

* * *

Елена не проронила ни слова, пока Ася скидывала в сумку вещи, но весь её вид выражал протест. Спорить и пререкаться девушке не хотелось, она сразу поставила мать в известность, что переезжает к Филу, и выслушивать возражения не собиралась. Лена была подавлена, но дочь не спешила проявить милосердие, и не интересовалась, что её мучает.

Наконец, устав от молчания, женщина заговорила:

— Ася, ты совершаешь ошибку! Филипп не тот человек, с которым я хотела бы видеть тебя!

— Ах, ты хотела бы? — мимолетно глянула на неё Настя, — ну, извини, что не спросила твоего мнения! Я давно сама принимаю решения, если ты не заметила. Хватит влезать в мои дела и советовать то, о чем я в состоянии позаботиться.

— Зачем ты вывалила на отца эту историю из прошлого? — начала сердиться Елена, закружив по комнате. — кто дал тебе право чернить меня перед ним? Разве я была тебе плохой матерью?

— Я не чернила, не передергивай. — отрезала Ася, выпрямившись. — а ты, вместо того, чтобы впадать в депрессию, лучше бы попробовала покаяться и попросить папу простить тебя! Я не хотела ничего ему говорить, так уж сложилось. Он застал нас с Филиппом… У меня не осталось выбора.

— Ты жестокая. — стиснула зубы Лена, отвернувшись. — такая же, как Рита! Она тоже не считалась ни с чьим мнением, и ты пошла в неё!

— Это бессмысленный разговор. — отрезала Ася, подхватив сумку, и метнув в спину матери убийственный взгляд. — я не отрекаюсь от тебя, не понимаю, с чего ты вбила это в голову! Мой номер ты знаешь, а если захочешь поговорить, всегда можешь приехать, я буду рада. Да, и еще…

Елена передернула плечами.

— Баба Лида очень хочет увидеться с тобой. Она одинока, ей не с кем даже словом перекинуться. Навести её, мам. Она живет в усадьбе, неподалеку от Медведково. В выходные мы с Филом едем к ней. Надумаешь, позвони мне…

После ухода Насти Лену обуял непонятный страх. Она чувствовала себя одинокой, потерянной, никем не понятой. Ссора с Сергеем выбила из колеи, он, наверное, оттает со временем, но ей-то нужна была поддержка именно сейчас.

Если бы только знать тогда, двадцать два года назад, чем обернётся её уловка и «гениальный план», да разве поступила бы она так! Что плохого она совершила? Только хотела, чтобы маленькая Асенька росла в достатке и имела обоих родителей, а вышло, что теперь её считают чуть ли не злодейкой и интриганкой, и кто — самые близкие люди.

Где-то на задворках сознания шевельнулась мысль о брошенной родной дочери, но Елена тотчас прогнала её…

Ася же, немного постояв у подъезда, решительно направилась прочь. Она была резкой, это правда, но по другому не могла себя вести. Всё надеялась, что Елена опомнится, захочет исправить ошибки своей молодости, хотя бы поинтересуется, можно ли ещё попытаться разыскать родную дочку. Однако, этого не произошло, и на душе у Насти осел неприятный осадок.

Она сама этим займётся. Фил обещал помочь, и теперь девушка была уверена, что сумеет раскопать правду о двоюродной сестре…

Глава 24

Неприглядное серое здание наводило на Настю уныние. Она нерешительно стояла, крепко сжимая руку Филиппа, и смотрела на зарешеченные окна, на потрескавшиеся, местами вывалившиеся кирпичи, и в душу закрадывался страх. Когда Фил сказал, что ему удалось кое-что узнать о её сестре, девушка обрадовалась. Наконец они увидятся, смогут поговорить, и Ася расскажет ей о том, что у неё есть мама.

Но, едва машина притормозила у этого дома инвалидов, её обуяло беспокойство. Еще не решаясь признаться, что правда окажется ужаснее, чем она предполагала, Ася взглянула на мужчину.

— Зачем мы здесь, Фил? — голос невольно дрогнул, — у тебя тут какие-то дела? Да?