Танцующие фаворитки

Марианна, маркиза Флоренци (1802–1870), родилась в Равенне, в семье графа Джузеппе Бачинетти. Детство в этом городе, некогда столице Западной Римской империи, на всю жизнь отложило отпечаток на склад ее ума, жадного до знаний, и чувствительной натуры, открытой для всех проявлений искусства. Здесь, в Равенне, Юлий Цезарь собрал свои войска перед тем, как пересечь Рубикон; здесь процветал огромный римский порт Классе, а город зарабатывал невиданные богатства на добыче соли; здесь император Гонорий вершил судьбы Западной Римской империи; здесь жила и была похоронена вошедшая в легенду Галла Плацидия[29]; здесь прочно утвердился один из первых центров христианской веры и епископат. Древние базилики, украшенные великолепными мозаиками, могила Данте, чтение его божественных стихов – все это с раннего детство заложило в Марианне то чувство прекрасного, которое присуще истинным итальянцам. В доме Бачинетти все дышало поклонением искусству, и оно навсегда стало второй натурой Марианны.

Когда она подросла, ее отправили в пансион для благородных девиц в Фаенце, где она получила вполне приличное разностороннее образование. К шестнадцати годам Марианна расцвела в настоящую красавицу[30], и ее выдали замуж за 42-летнего Этторе Флоренци, маркиза Разины. Она переехала в Перуджу, центр провинции Умбрия, тогда входившей в Папскую область, где стала хозяйкой замка Асканьяно, городского палаццо Флоренци и загородной виллы «Ла Коломбелла»[31], куда, по давнему обычаю итальянских аристократов, семья удалялась летом в знойные дни июля и августа. Она посещала все лучшие салоны города, где не только перемывали косточки сильным мира сего и своим близким, но и обсуждали важные политические события того времени, – не будем забывать, что жизнь Марианны совпала с периодом Рисорджименто – движения за национальное возрождение Италии. Она также часто выезжала в Рим, там родственники ввели ее в круг наиболее влиятельных семей, где были приняты самые видные деятели культуры того времени. В 1820 году у Марианны родилась дочь Карлотта.

Знакомство Марианны и Людвига произошло при обстоятельствах, сильно смахивавших на эпизод из классического плохенького романа о великосветской жизни. В одно из ее посещений Рима в конце января 1821 года подруга Марианны, графиня Пьяцца, повезла ее на бал-маскарад по случаю карнавала в дом самого богатого человека Рима, банкира Торлония, купившего себе вместе с поместьями разорившихся герцогов ди Браччано и их титул. Этот нувориш, потомок французского торговца тканями Марина Турлонэ, прибрал к рукам также и чей-то княжеский дворец на площади Венеции (здание было снесено в 1903 году при постройке комплекса Алтарь Отечества), роскошно отделал его, наполнил произведениями искусства расписанные лучшими художниками залы и задавал там балы, великолепие которых никто в Риме превзойти не мог. Здесь мы можем положиться на авторитетное мнение великого французского писателя Стендаля, который в своей книге «Прогулки по Риму» писал: «Я не могу припомнить и трех балов в моей жизни, которые были бы лучше его балов. Здесь встречаешь комфорт в сочетании с высшим изяществом…»

Хозяйка дома, урожденная Анна-Мария Шультайс, немка из Шварцвальда, некогда ловко ворочавшая увесистые штуки тканей в римской лавочке своего первого мужа, а теперь ее светлость герцогиня Браччано, высокомерно выговорила прекрасной маркизе:

– Вас не приглашали. Такое поведение может быть приемлемо в провинции, но не в Риме.

Униженная молодая женщина разразилась рыданиями и метнулась в укромный уголок, дабы скрыть от гостей слезы и прийти в себя. Но к ней, как в сказке, немедленно подлетел принц-спаситель в венецианском домино, самый настоящий кронпринц Людвиг Баварский. Он предложил ей свою руку и пригласил открыть бал первым танцем, хотя, согласно правилам этикета, ему надлежало сделать это с хозяйкой дома. Но вчерашние нувориши не могли перечить поступкам почетного гостя королевских кровей. Для молодых людей это была любовь с первого взгляда. Они немедленно вступили в тайную переписку, которая продлилась до самой смерти Людвига. В Государственном архиве Мюнхена хранятся 2000 тысячи писем Марианны; из 3000 писем Людвига осталось всего пять, ибо невестка маркизы Флоренци, святоша и ханжа, сожгла их, дабы уничтожить все следы этой греховной связи своей свекрови.

По-видимому, Марианна являла для него собой идеал женской красоты. В 1824 году он писал:

В уме твой облик воскрешая,
Узрел я в нем виденье рая,
И сердца голос мне твердит,
Что вечная любовь в тебе горит.

На это Марианна отвечала:

«Прочла твое стихотворение с большим удовольствием… Его смысл чрезвычайно льстит моему сердцу».

А вот строки из другого письма маркизы: