Танцующий с волками (СИ)

- Нет никаких дел, - жестко ответил Джаспер, подходя ближе, - С тех пор, как началось это лечение, ты сам не свой. Нежность, восхищение, желание видеть, прикасаться, предвкушение новой встречи, тоска, когда вы не вместе – и все это для нее. Ты влюблен! – заявил он не допускающим возражений тоном.

- Джаспер, я все могу объяснить… – он хотел взять сына за руку, но тот уклонился.

- Обманывай себя, если хочешь, но для меня твои чувства – как открытая книга. Я не имею права вмешиваться в твои отношения с Эсми, но если ты уйдешь от нас, Элис очень огорчится. А я никому не позволю ее огорчить.

Джаспер вышел. Карлайл автоматически переоделся, прошел в гостиную и включил телевизор. Он не обращал внимания на то, что именно шло, просто смотрел в экран, быстро переключая каналы. Он боялся возвращения жены – ему казалось, что стоит ей взглянуть ему в глаза, как она все поймет. Карлайл не хотел ее ранить. Он не имел права чувствовать то, что чувствовал. Нельзя было заходить так далеко. Но отказаться от Леи теперь он тоже не мог. Мысль, что она придет к нему в понедельник, наполняла трепетом.

Как лесной пожар сметает все на своем пути, так и Леа своим появлением разрушила его идеальный ледяной мир. Теперь, без нее, он казался совсем неидеальным. Более того, без нее он не имел смысла.

+++

Эсми и Элис вошли, весело болтая, нагруженные пакетами, и его сердце сжалось при виде жены. За окнами уже стемнело.

- Ты вернулся, - она опустила покупки на пол, – Милый, как же я понервничала.

- Извини… - только и мог он сказать. Голос не слушался.

Она уже сидела рядом, обнимая. Элис, зная, что сейчас будет, предусмотрительно взбежала на второй этаж.

- Шшш… – Эсми приложила палец к его губам, – Джаспер рассказал мне про операцию, не мог же ты отказаться, – и поцеловала в лоб. Наверху раздался едва слышный шум – окно захлопнулось.

- Какие у нас хорошие дети, - рассмеялась Эсми, - понимают, что иногда нам нужно побыть одним. Я думала, этот день без тебя никогда не кончится…

Не мог же он оттолкнуть ее? Эсми была его женой, и она любила его. Он не мог пожелать лучшей приемной матери своим детям и лучшей подруги для себя, пока не узнал Лею. Карлайл слукавил бы, если бы стал утверждать, что ничего не чувствовал к жене. Он любил ее, но искренняя любовь к Эсми всегда содержала в себе поклонение. Она разделила с ним вечность, спасла от одиночества, Эсми была его ангелом и путеводной звездой, небесным, святым, идеальным созданием – настолько идеальным, что казалась прекрасной статуей, копией человека, как и они все. Ледяная нежность кожи под его ладонями только подтверждала это.

Много позже, собираясь на работу, он не мог отделаться от мысли, что совершает двойное предательство.

+++

В понедельник случилось то, что никто, кроме Элис, не смог бы предвидеть. На шоссе, ведущем в Порт-Анжелес, перевернулся бензовоз. Втянутыми в аварию оказалось более десятка машин. Клиника Форкса была расположена ближе порт-анжелесской, и всех пострадавших отвезли туда.

Карлайл очень жалел в этот день, что ему приходится подстраиваться под коллег, чтобы не выдать себя. Если бы он только мог в полной мере использовать свои силу и скорость, он мог бы помочь намного больше! А так ему даже пришлось сделать паузу в середине дня и вместо того, чтобы оперировать, изображать усталость. Пожалуй, именно этот аспект своей работы он никогда не любил.

День незаметно перетек в вечер, а поток обожженных и раненых не иссякал. Только ближе к ночи Карлайл, по настоянию начальства, вынужден был отправиться домой.

Перед уходом доктор вспомнил об оставленной в кабинете тетради, где содержалась вся информации о Лее и ее состоянии.

«Нехорошо получилось», - укорял он себя, почти бегом возвращаясь. Он живо представил Лею: как она ждет, нетерпеливо меря шагами парковку. Как хмурится и кусает губы и, не дождавшись его, обращается и убегает, оставив на ближайшем кусте клочки одежды. «Как она, должно быть, обижена…», - он ворвался в свой кабинет и только хотел схватить тетрадь со стола, как на Карлайла кто-то спрыгнул сверху. Вокруг шеи обвились теплые руки:

- Привет, – Леа улыбалась в темноте; она повисла на Карлайле, обхватив ногами его пояс.

- Прости, я не вышел тебя встретить… – в душе он был готов к тому, что Леа вспылит и не захочет больше его видеть, так что подобный прием очень удивил доктора.

- Да ладно, ничего. Я наблюдаю за тобой уже несколько часов, и видела, что тут у вас творилось. Ты не мог.

Пылающие жаром губы прикоснулись к ледяным, и вампиру показалось, что ноги у него становятся ватными, а перед глазами все плывет. Он присел на краешек стола, чтобы не упасть.

- Леа… ну не здесь же… если кто-то войдет… я не хочу скомпрометировать тебя…

- Мы оба вовремя услышим, если в коридоре появится кто-то посторонний, - она быстро расстегивала пуговицы на его рубашке, – Мне тебя не хватало.

Она поцеловала его еще раз, слегка прихватывая зубами нижнюю губу. Объятия Леи окружали Карлайла огненным кольцом.

- Какой ты холодный, - прошептала она, сползая на пол, – Как сливочное мороженое.