Танцы на льду жизни. «Я знаю о любви всё…»

В олимпийский год ко мне попросились мой блудный и любимый, несмотря ни на что, ученик Никита Кацалапов с Викой Синициной. Что-то у них там, в Америке, не срослось. Прежде чем встретиться с ребятами, я проговорил эту ситуацию с Катей и Димой, объяснил им: «Конкуренция – это всегда плюс. Работать я буду честно и с теми, и с другими. Ваша задача работать хорошо на тренировках и доказывать, что вы лучшие». Ребята, скрипя зубами, согласились, и я пошел на встречу с Викой и Никитой. Встреча была короткой и продуктивной. Я спросил Никиту: «Ты больше от меня не уйдешь?» Он ответил: «Ни за что». Я сказал, что у меня есть идеи для их программ и завтра я жду их на тренировке. Вика слушала и присматривалась к новому человеку. Они пришли на утреннюю тренировку и как-то сразу влились в коллектив. Проблем в работе не возникло ни тогда, ни потом. Слабые и сильные стороны были у каждой пары свои.

Для Вики с Никитой мы выбрали второй концерт Рахманинова с «Вокализом» того же композитора. Для Кати с Димой я пригласил любимого мной хореографа Раду Поклитару. Мы были незнакомы, но я набрался наглости и позвонил ему. Рассказал, кто я, кто мои ребята, чего я хочу от него. Признаться, немного волновался. Смогу ли заинтересовать его? К счастью, Раду согласился, и мы поставили прекрасную программу для Олимпиады. Мы до сих пор с ним дружим и поздравляем друг друга с успехами.

Я уже писал ранее, что потерял родителей в течение трех месяцев – маму в октябре, а отца за десять дней до чемпионата России. Спортсмены работали очень хорошо, понимая мое состояние. Кто выиграет чемпионат, я не знал, надеялся, что это будет одна из моих пар. На разминке перед произвольным танцем Никита подвернул ногу на одной из поддержек. Я спросил: «Ты о’кей?» Он ответил: «Да». Они катались раньше Кати и Димы. До середины программы все было шикарно, и вдруг пара останавливается и подъезжает к рефери. Я понимаю, что он не может продолжить катать программу. Ребята делают поклон и под аплодисменты зала прощаются с Олимпиадой.

После всего, что на меня свалилось, я молил Бога хоть о чем-то хорошем в этом году. Когда Катя и Дима заканчивали свою программу, я уже понимал, что они чемпионы России, и тут я расплакался!

Все как-то сошлось в одной точке и выплеснулось под музыку в танце Бобровой и Соловьева, и я дал волю слезам. Мои коллеги-тренеры тоже всплакнули за компанию, вот что значит команда! Все мы отобрались и ехали на Олимпиаду. До Олимпиады был московский чемпионат Европы, где Катя с Димой выступили превосходно, пропустили вперед себя только великолепных французов и заняли очень высокое второе место. С прекрасным настроением мы поехали на предолимпийский сбор в Японии для акклиматизации и ради качественных тренировок.

На двухнедельных сборах я увидел настоящую пахоту двух суперспортсменок тренера Этери Тутберидзе – Жени Медведевой и Алины Загитовой (если бы сборная России по футболу так тренировалась, ей не было бы равных в Европе и в мире) – это была безостановочная работа с бесконечным количеством прыжковых элементов. Когда девчонки на Олимпиаде заняли первое и второе места, я не был удивлен ни на йоту, потому что своими собственными глазами видел эту подготовку, обыграть их было невозможно. Они делали по два чистейших, филигранных проката в день, и для них это было нормой. Фантастика! Я много слышу критических замечаний в адрес Этери, но посмотрите на остальных. Могу вам сказать на примере любимого футбола – это как сравнивать английскую премьер-лигу и чемпионат Ненецкого автономного округа (ничего против Ненецкого автономного округа не имею, можем смело поменять на Люксембург). Работать надо уметь. Я понимаю, что если я так буду грузить своих великовозрастных спортсменов, они, наверное, умрут. Поэтому позволяю им выжить и бороться за медали, радуясь, что мы не одиночницы. Но Этери – это топ!

Сбор был очень продуктивным. Оставался последний день перед вылетом в Корею, точнее, последняя тренировка. За десять минут до конца Катя с Димой, выполнив всю нагрузку, решают проверить твизлы. Первая попытка, Дима упал. Вторая – результат тот же. Третья – Дима вновь падает. На четвертой я ору: «Хвати-и-и-и-т!» Дима падает навзничь и орет, лежа на спине: «Ааааааааааа!» Пробует один, без Кати, и, сюрприз, – падает! Я провел умную беседу с учеником. Рассказал, что он должен собраться, что он отвечает не только за себя, но и за команду. Первым видом были командные соревнования. Я загрузил перегруженную голову спортсмена еще больше и с видом мудреца отправился за виски. Мы с Дурневым и Петуховым пили до утра, не понимая, как повлиять на ситуацию с Димиными твизлами.

Приехав в Пхенчхан, наш Дима больше не допустил ни одной малюсенькой ошибки за весь турнир, равно как и его партнерша, наша Катя. Роль тренера огромна, но все делают спортсмены.

Тренер может танцевать за бортом, корчить зловещие рожи, может орать: «Стой!» – может делать все, что угодно, но катается спортсмен.

Тренировки – это тренер. Старт – это спортсмены. И никто меня не переубедит.