Танцы на снегу

— Да вроде все в порядке. Я не совсем понял, не то «мир тебе, заяц», не то «сиди тихо, заяц».

— Наверно, второе, — сказал Кувырок.

— Может быть. Ну ладно, я пойду. Если что, зови меня. Будут приставать — прикрикни на них, пристыди, напомни, что ты тоже тут живешь. Они поймут, что ты прав. Но вряд ли они к тебе полезут. А ты совсем не говоришь по-куньи?

— По-какому?

— Куний — это язык барсуков, куниц, выдр и много кого еще. Они все одного семейства, хотя с виду и не подумаешь, что барсук одного семейства с выдрой, правда? Но это так.

— Нет, не говорю, — буркнул Кувырок.

Кувырок с трудом мог представить себе, как он прикрикнет на чудовище, которое видел в туннеле. Решив вести себя тихо-тихо, он стал укладываться спать.

Барсуки, как выяснилось, сами своему совету не следовали и всю ночь перекрикивались резкими голосами. Кувырку их язык казался демонским. Нет, он не хотел бы ему научиться. Никакой уважающий себя заяц не стал бы говорить на таком языке.

Глава девятая

Оказалось, что кролики, как и зайцы, предпочитают кормиться по ночам, а днем отдыхать. Правда, подобно горным сородичам Кувырка, они не вели строго ночной образ жизни, а жили как хотели, режима не соблюдали. Но все же главная трапеза обычно приходилась у них на предрассветные часы. Выйдя из норы, они первым делом садились, сгорбившись, в траве и начинали волноваться: какая-то будет сегодня погода?

Отволновавшись из-за погоды, они начинали бояться теней.

Победив страх перед тенями, перед облаками, перед беззвездным небом, они принимались беспокоиться, что слишком надолго отлучились из норы. Им начинали мерещиться разные ужасы — не залезла ли в нору лиса или ласка, не пожирает ли детенышей.

Надо было это проверить и перепроверить, чтобы успокоиться.

И наконец их охватывал страх, что они не успеют наесться, и они нервно накидывались на зеленую травку.

Кувырок вышел покормиться вместе со всеми. Оказалось, что рвать траву в окружении жующих пушистых фигурок очень приятно — это напоминает родные места. Хотя, конечно, тут не было гор. Его до сих пор иногда охватывала ужасная тоска по родине, и он неподвижно лежал, горестно вспоминая родные горы. Не раз он давал себе клятву к ним вернуться, хотя в глубине души знал, что это невозможно. Горы были слишком далеко.

Но в роще ему все же больше нравилось, чем в открытом поле. Правда, если в поле его пугала небесная ширь, здесь, наоборот, было слишком тесно, и временами его охватывало удушье с приливом страха — казалось, что какие-то сильные руки стиснули горло.

Особенно острым было это чувство в норе, в спертом воздухе подземелья, где, как ни поворачивайся, нос упирался в земляную стену, а сверху и снизу тоже была земля, словно тисками охватившая голову. Кувырку снова и снова снилось, что он застревает в норе и кролики бросают его.

Поэтому в лесу он все норовил выскочить на полянку. Кролик по имени Арбр остерег его:

— Не забывай про ласок и горностаев! Не говоря уже о лисах. Под деревьями безопаснее.

Ерунда, подумал Кувырок, под деревьями-то как раз и не заметишь, что к тебе кто-то подкрадывается. Он шарахался от каждой тени, а кролики смотрели на него с насмешкой. Некоторые юнцы нарочно шмыгали за деревьями, притворяясь, что ищут там грибы. Как и ожидалось, Кувырок подпрыгивал, а они извинялись: «Ой, заяц, извини, мы не хотели тебя пугать», хотя именно этого они и добивались.

Понятно, ласки его, взрослого зайца, не слишком пугали, а вот лисы — другое дело. Лисы бегают так же быстро, как зайцы, особенно среди деревьев.

Когда солнечные лучи пробивались сквозь листву и озаряли лес, кролики возвращались под землю, в темную нору. В течение дня некоторые выходили снова. В любое время суток находились страдающие бессонницей и желающие перекусить.

Кувырок отправлялся в нору вместе со всеми. Поначалу кролики над ним подсмеивались, но потом стали относиться к нему лучше и считать членом семьи.

Арбр спросил:

— Ну как тебе спится рядом с барсуками? Трудно заснуть?

— Не то слово, — признался Кувырок. — Так и жду, что кто-нибудь из них перегрызет мне горло. А в ненастье, когда охота плохая, они на вас не нападают?

— Никогда о таком не слышал. Барсуки без еды не останутся. Я видел, как они в поле брюкву ели, они непривередливые. Из чужой норы, конечно, кролика схватят, если докопаются. Ужас, да? Как представишь себе… Знаешь, по-моему, нам здорово повезло, что они живут с нами в одной норе. Из-за них другие барсуки не полезут — и лисы тоже! Они иногда живут вместе с лисами, но чужую лису в нору ни за что не впустят. А с разъяренным барсуком шутки плохи.

— С ними и с неразъяренными шутки плохи, — сказал Кувырок. — Послушать, как они между собой разговаривают, так кажется, что вот-вот кинутся друг на друга. А уж язык у них…

Арбр кивнул: