Танцы на стеклах - 2

принесет, девочка. Потому что он сам, кроме боли... ничего не

знает. Жалею ли я, что приняла немалое участие в том, что

сделало Адама таким? Наверное, да. Сейчас, спустя много лет,

я попробовала бы найти к нему другой подход. Но у меня был

родной и любимый сын. А Адам был угрозой и помехой. Я

хотела сломить его, сделать слабее, но вышло иначе. И все мы

получили неуправляемого зверя. Стоит оступиться, потерять

бдительность, и он вопьется когтями в твое сердце. Он уже

сделал это, не так ли?

   Я ощущаю смешанные чувства, от услышанного. И начинаю

ненавидеть эту женщину, которая, возможно, причастна к

тому, что Джаред стал таким… неуправляемым, вспыльчивым.

Я слишком хорошо знаю, как воспитание родителей

откладывает отпечаток на всю жизнь. Складывается такое

впечатление, что Джареда затравили просто за тот факт, что он

появился на свет… такой, какой есть.

   Его не приняли. Отвергли. Даже собственная мать…

   Я не собираюсь оправдывать его ненормальные поступки. Но

и эту женщину я не понимаю, и понять не смогу. Она злилась

на женщину, которую полюбил ее муж, но вымещала свой гнев

на, ни в чем неповинном, ребенке. Кто она после этого, и чем

отличается от всех остальных «животных»?

    Я просто не хочу иметь ничего общего с этой семьей, хочу

скорее домой. Я не хочу впускать мысли о Джареде вновь в

свое сердце, но слова Норы, проникают глубоко в меня, и

взывают к воспоминаниям о нем.

    Конечно сделал. Он впился когтями в мое сердце. Мой белый

тигр, мое наваждение, страшный сон… а я ему это сердце

отдала. Сама. — Это неважно. И не ваше дело. Я вижу, как вы

пытаетесь оправдать себя за ошибки прошлого. Но это

выглядит жалко. Мать Джареда не виновата в том, что вы не

вызывали сильного интереса у мужа, простите, но это правда.

И вы — взрослая и разумная женщина, занимались травлей

ребенка, вместо того, чтобы вернуть этот самый интерес. Вы

говорили красивые слова о традициях и о Боге. Скажите мне,

пожалуйста, какой из Богов одобрил бы то, что вы делали?

   Нора уставилась на меня так, словно я только что отвесила ей

тяжелую пощечину. Я пристально смотрела женщине в глаза,

дожидаясь ответа. Но ничего внятного так и не услышала.

   — Ах ты…

   — Вам нечего сказать, да? Потому что вы знаете, что это

правда. Судя по тому, как здесь оказалась я, не думаю, что мать

Джареда была шлюхой. Уверена, у нее не было выбора, ее

просто заперли в золотой клетке. Ей удалось сбежать, а мне…

   — Я сделаю все, чтобы ноги здесь твоей не было, маленькая

дрянь, —прошипела Нора, делая два шага ко мне.

   — Этого я и добиваюсь, — добавляю я на арабском, вводя

женщину в полное недоумение. — Но вы меня ничем не

запугаете.

   Воздух меду нами такой наряженный, что мне становиться

душно, дурно и тесно. Медсестра, по-прежнему, возится с моей

спиной, не обращая внимания на то, о чем мы разговариваем

— девушка не знает английского.

   Я оглядываю свою абайю, всю в крови. Руки, и даже волосы,

цвета платины — все в бордовых запехшихся пятнах. Мне

необходимо помыться. Мне кажется, что на мне не только моя

кровь, но и кровь Тигра. Я разминаю шею, чувствуя вдруг…

странную пустоту на ключицах.

   Тянусь к ним, пытаясь нащупать свой кулон, который

подарил мне отец. Нет… нет… нет! Этого не может быть.

Уверена, в клетке он еще был на мне. Я совершенно четко это

помню. Неужели кулон украла девушка, которая обрабатывала

раны? Но зачем ей железная пластинка с бижутерией…?!

   Мне так обидно. Я не знаю, как вынесу то, что потеряла его.

Это ниточка… связь с папой. Амулет, защита, да что угодно…

черт подери. Мне он нужен, безумно нужен.

   Но я тут же забываю про кулон, подаренный отцом, когда

всего несколько слов Норы, сотрясают воздух, словно гром.

Будто несколько оглушительных выстрелов. Али так и не смог

выстрелить в меня, попасть в самое сердце, но Норе это

удалось…

   — Рания ждет его ребенка, дорогая Мелания. Неужели ты

думала, что ты действительно что-то для него значишь? Я вижу

это по твоим глазам. Как, вопреки всему, ты любишь. Он все в

твоей жизни. Твой шейх, король, и Бог. А ты для него кто?

Пойми. Лишь эпизод, строптивая наложница, навязчивая

одержимость, которая исчезнет, растворится, словно пыль,

когда он возьмет на руки своего первого сына. От Рании, —

подчеркнула она, и, быстро развернувшись, покинула комнату.

   Все оттенки боли обрушились на меня лавиной, лишили

зрения, заставляя меня вновь почувствовать, где находиться

сердце.

ГЛАВА 19

    Да, я ненавидел ее за то, что она ушла, и все-таки мечтал,

чтоб она вернулась.

   Б.Догерти "Здравствуй, Никто"

   Джаред

   Не знаю, почему я, вообще, согласился на авантюру, которую

мне подсунул Мэтт. Закралась мысль, что женщиной

действительно может быть шантажистка, которая что-то знает

о том, что я вывез Меланию из Штатов в Анмар. Хотя уверен,

что нигде не наследил. Кроме меня и Амира, никто не знает,