Танцы на стеклах - 2

что ты подаришь или продашь меня.

   — Ты можешь рассказывать свои сказки Али, когда он будет

трахать тебя вместе с толпой своих друзей, — свирепо бросаю

я, устав от глупого кружения. В два шага настигаю ее, и, хватая

за волосы, запрокидываю ее голову, заставляя смотреть мне в

лицо. — Ты же этого хотела? Тебе мало? Неделя без члена

далась тяжело? Приспичило. Да?

   В раскрашенных глазах собираются слезы. Но они не

проливаются, а кипят, делая ее взгляд невероятным,

пронзительным, глубоким, как океан.

   — Это все, что пришло в твою голову? Ты просто

примитивное животное, Саадат, — хрипло произносит Мэл. Я

чувствую, как начинает пульсировать венка на моем виске. На

ее шее посиневшие отпечатки моих пальцев, и только они

удерживают меня от того, чтобы я не придушил ее

окончательно. — Вы все… Все здесь — животные, —

выплевывает она, — Но ты хуже всех. Хуже всех, слышишь?

   — Все сказала? Когда нечем прикрыть свое блядство удобно

спихнуть все на другого, да? Ты думала, я не замечу? О чем ты,

вообще, думала? Я собирался уйти, и, если бы не замечание

Али о птичках, он бы тебя драл там внизу, как последнюю… а

потом передал другим. Ты разве не догадывалась? Или твоя

напарница по вранью не сказала, каким местом придется

развлекать гостей на такого рода вечеринке.

   — Сказала, — ответила Мэл. Мой взгляд, с отвращением и

неверием прошелся по ее телу, вернулся к раскрашенному

лицу. Я не верил… До этой минуты не верил в то, что говорил.

Я думал, что… Черт, мне хотелось верить в какой-нибудь

заговор против Мэл, что ее обманули, заставили, что угодно…

В глазах потемнело, я ослеп от алой пелены ярости,

застилающей глаза.

   — Убью, — прорычал я, и, замахнувшись, затормозил только

перед самым ее лицом, когда Мэл громко и испуганно

закричала.

   — Я не думала, что до этого дойдет. Клянусь… — отчаянно

запричитала лживая дрянь, когда я с силой швырнул ее на

кровать, справившись с приступом неконтролируемого гнева.

Она получит то, что заслужила. Прямо сейчас. Расстегиваю

ремень, глядя, как в ужасе распахиваются ее глаза.

   — Нет-нет, Джаред. Ты не сделаешь этого. Умоляю тебя.

   — Тебе нравится умолять. Я помню, — безжалостно

ухмыляюсь я, вытаскивая ремень из петлей и двигаюсь к

кровати. — Руки! — требую я приказным тоном.

   — Джаред, — она трясет головой, уползая к изголовью.

Пожав плечами, я забираюсь на кровать, с силой хватаю ее

запястья и вытягиваю вперед. Накидываю сверху ремень.

   — Нет, пожалуйста, Джаред. Я сказала тебе правду. Я хотела

спастись. Хотела уйти отсюда, — Мэл кричит и брыкается, но

она намного слабее меня. Нет ни одного шанса заставить меня

передумать.

   — Конечно. Раздвинуть ноги для моих друзей — это лучший

путь к спасению, который ты могла придумать. Отец был прав

на сто процентов в отношении тебя и таких как ты, —

связываю своим ремнем и фиксирую запястья Мэл к

деревянному резному изголовью. Проверяю достаточно ли

крепко, пару раз дернув ее перетянутые руки. Медленно

отстраняюсь и слезаю с кровати, выпрямляясь в полный рост.

   — Я был слишком добр к тебе, Мэл. Ты не оценила. Пришло

время напомнить, кто ты. И показать твое место в моей жизни.

   Маленькая сучка пытается освободиться, выкручивая свои

запястья, и следя за мной испуганным взглядом. Я подхожу к

туалетному столику, открывая один из ящиков. И достаю

бархатный прямоугольный футляр. Внутри маска. И мы оба

знаем об этом.

   — Джаред, Боже… Нет. НЕТ. ТОЛЬКО НЕ МАСКА. ЧТО

УГОДНО. ПОЖАЛУЙСТА, — она кричит, по мере того, как я

приближаюсь, держа в руках ее орудие пыток. И, когда мы

оказываемся вплотную, она, ослабев морально и физически,

начинает горько плакать, глядя на меня сквозь пелену слез. Ее

макияж струится по щекам черными ручьями. Но силы

возвращаются к ней, когда платиновая драгоценная маска

оказывается прямо перед ее лицом. Мэл кричит надрывно,

всем телом извиваясь, пытаясь оттянуть неизбежное. Оседлав

ее, я сжимаю коленями бедра Мэл, обездвижив ее. Одной

рукой удерживая за подбородок, второй надеваю маску,

защелкнув на затылке замок.

   — Так-то лучше. Уверен, ты соскучилась по ней. — Почти

ласково провожу по ее волосам, поправляя спутавшиеся пряди.

Ее глаза смотрят на меня с горящей ненавистью. — Перейдем

ко второй части урока? Практические занятия… —

насмешливо произношу я, слезая с нее, но лишь для того, чтобы

перевернуть девушку и поставить на колени. Прижимая

связанные запястья к изголовью, бесцеремонно задираю

полупрозрачные лоскутки ткани до талии, срывая нижнее

белье одним резким движением.

   — Ты получишь то, ради чего раскрасила лицо и оделась, как

потаскушка. Точнее, не получишь. Тебе не понравится, laboah

(сука), — сильно ударяю по обнаженным ягодицам, наблюдая

как на подтянутой попке появляются следы моей ладони.

Расстегиваю джинсы, спуская их, и резко вхожу в

неподготовленное, тугое лоно. Собираю ее волосы на затылке

и тяну назад, запрокидывая белокурую голову. Черт, уже

знакомая лавина, неподвластных разуму, эмоций обрушивается

на меня, вызывая хриплый стон. Бл*дь, мне не должно это

нравится, но у меня, к чертям, сносит башню. Мэл не

произносит ни звука, задерживая дыхание, каждый раз, когда я

грубо вбиваюсь в нее. Я не знаю, можно ли назвать