Танцы с духами. Часть первая

Ханна при этих словах всегда усмехалась. Чего она не разглядела в своей короткой жизни? Бедность и подработку в лавочке родственника после учебы? Его жирные пальцы, иногда скользящие по шее и согнутой спине… Даже вспоминая то, что уже ушло, молодая женщина морщилась. А однажды он залез ей под юбку… Ради матери, ждущей второго ребенка, она мирилась с похотливым взглядом дяди, с вечными карточными проигрышами отца и синяками, которыми тот награждал ее, если приходил не в духе. "Женщина! Твое место за спиной мужа! – Отвечал он на робкие просьбы матери купить новую одежду для дочери. – Если ей нравится наряжаться, пусть идет работать!" И она пошла. Мать еле упросила взять тощего заморыша на сортировку товара. Но разве в то время Ханна походила на женщину? Скорее, на голодного подростка неопределенного пола: груди нет, а ключицы и локти торчат острыми углами. Но родственнику это было без разницы. Бесправный, никому не нужный комок плоти, с которым можно безнаказанно позабавиться – так, наверное, думал хозяин, стягивая с нее в подсобке одежду. Но девочка уже была достаточно большой, чтобы понять, чего хочет взрослый мужик. И первой здравой мыслью среди заполнившего голову ужаса была та, что после такого ее никто не возьмет замуж. Это оказалось страшней неподчинения. Боги! Как же он орал, когда она укусила его за то, что торчало большой вонючей дубиной из спущенных вниз штанов… Потом отец выгнал девочку из дома, поскольку тот самый родственник наговорил такого, о чем страшно было не то, что услышать, а даже подумать! Тогда, не проронив ни слезинки, она собрала тощий мешочек с одеждой и ушла. На подаренную матерью серебряную монету Ханна добралась до столицы и устроилась работать нянькой. Те люди, которые взяли молчаливую девочку сидеть с ребенком за небольшую плату, предоставили ей в своем доме крохотный чуланчик, где помещалась кровать с тумбочкой, и отправили доучиваться в школу выходного дня. Они были милыми и внимательными, ее молодые хозяева, принявшие беду Ханны близко к сердцу. За эту заботу она была им благодарна до сих пор. Потом, когда ребенок подрос и отправился в садик, Ханна поступила в колледж и переехала в общежитие. За усердие в учебе ей назначили стипендию, на которую прилежная ученица могла покупать одежду с тетрадями. И даже отсылать остаток матери. А потом прилетело известие об отце. Проигравшись до нитки, он решил покончить с собой, бросившись в реку. Только утопиться у вечного неудачника тоже не получилось. Прыгнув с обрывистого берега вниз, он запутался в сетях, которые поставили еще не успевшие уплыть местные рыбаки. Суровые и крепкие мужики вправили бедолаге мозги до такой степени, что тому пришлось поклясться перед алтарем местного храма, что навсегда забудет о картах и рулетке. Отлежавшись и подлечив последствия доходчивого урока, мужчина устроился на работу и слезно попросил прощения у жены, воспитывающей вторую дочь. В письмах, посылаемых Ханне, он умолял забыть все плохое и звал обратно домой. Однако, новая жизнь до такой степени захватила юную девушку, что порог родительского дома она переступила лишь в тот год, когда сестре исполнилось десять лет.

– Что так смотрите? – Спросила тогда Ханна Асвида. – Не только в Вашей жизни случались обочины. Но стоять рядом с ними больше не хочу. Пусть иногда я забываю про тормоза, но когда-нибудь моя рука все же коснется горизонта.

Глава шестая. Рочен.

Дневная смена уже заканчивалась. Рочен посмотрел на часы, висевшие на стене в ординаторской, а потом – на стопку записей в листах осмотра, которые надо было подклеить в бумажные карты и внести оттуда сведения в тестируемую в госпитале электронную базу данных. Тяжело вздохнув, он пододвинул к себе первый лист.

      Эту девушку он помнил. Вернее, помнил открытые переломы бедер и голеней. Разбитые суставы, сильный ушиб головы. Ее доставили ранним утром и обезболили. А потом дежурная сестра позвонила ему домой и попросила приехать пораньше, поскольку профессор не хотел начинать операцию без любимого ученика. Уже сидя в машине, он усмехнулся: если старый костоправ прилюдно назвал его любимым учеником, значит, операция будет предельно сложной, и вероятность ее положительного исхода весьма мала. Ведь сам профессор, каким бы хорошим травматологом ни был, не умел работать с магическими потоками. А благодаря Рочену, которого он взял в свое отделение сразу после университета, процент успешных операций настолько приблизился к максимальным показателям, что старик выбился в знаменитости, попутно женившись на молоденькой модели с большим бюстом и немалыми запросами.

Пока он надевал стерильный костюм и натягивал перчатки, операционная медсестра не только перечислила все внешние повреждения, но и высказала предположение, что девушку сбил аэромобиль.

– Засунут наушники и бегут себе, ни о чем не думая! – Она помогла поправить маску на лице и очки. – Я вот все время напоминаю своей дочери…

– Ее доставили из района высотной застройки? – Перебил женщину хирург-травматолог.

– Кажется… – Та наморщила лоб.