Танцы с королями. Том 1

Под высокими сводами раздавались громовые раскаты органной музыки, когда в церковь вошла Жасмин, сама себе показавшаяся крошечной шахматной фигуркой в этом огромном храме Бога, поражавшем не только размерами, но и великолепными пропорциями всех своих частей. Внутри уже собралось на удивление много народу: жены правительственных чиновников, которые любили поглазеть на чужие свадьбы, придворные, по тем или иным причинам не последовавшие за королем в Фонтенбло, и просто посторонние люди, гулявшие по парку и решившие осмотреть часовню и помолиться Богу, а вместо этого оказавшиеся свидетелями бракосочетания. В этой толпе Жасмин разглядела и свою горничную, смотревшую на нее с состраданием: ее глаза были мокрыми от слез. Жозетта, с таким нетерпением ожидавшая поездки в Версаль, теперь принимала близко к сердцу несчастье своей молодой хозяйки. Лишь крестьянским девушкам нравится жить в деревне.

Жасмин казалось, что она плывет на волнах величественной музыки, — что же еще заставляло ее ноги двигаться? В прошлом ей приходилось много раз бывать здесь, слушая мессу; эти дни теперь были отмечены в ее памяти безмятежным счастьем, которое она познала в дружбе с Людовиком еще до того, как Фернанд вторгся в жизнь девушки и благодаря ее собственной глупости стал причиной крушения всех надежд и планов на блестящее будущее.

В конце прохода она увидела могучую спину Сабатина де Вальверде, который ожидал ее, чтобы подвести к алтарю. Несмотря на всю глубину отчаяния, Жасмин ощущала жалость к этому человеку, ибо он был доставлен сюда против своей воли и, следовательно, был так же несчастен, как и она. Еще раньше ей приходилось слышать рассказы о придворных, отправленных в ссылку, которые, не перенеся позора, кончали жизнь самоубийством. Во всяком случае, при Людовике XIV такие происшествия не были редкостью. Теперь Сабатину и другим, кого постигла та же участь, оставалось ждать совершеннолетия молодого короля и надеяться, что он вспомнит о них и возвратит ко двору.

Сабатин услышал шелест юбок и повернул голову. Сбоку от него стояла невеста. Он посмотрел на нее с таким презрением и злобой, что Жасмин чуть было не упала в обморок. Она, должно быть, пошатнулась, потому что Сабатин грубо схватил ее за руку и держал, пока ей не стало лучше.

Они вместе двинулись туда, где их ожидал священник. Впоследствии Жасмин совершенно не могла припомнить, как проходила сама церемония бракосочетания, скорее всего, она отвечала на вопросы аббата так, как было нужно: в противном случае возникла бы заминка в процедуре. Сабатину же, наоборот, врезалось в память все до мельчайших подробностей: каждое слово аббата звучало как удар молотка, вколачивающего гвозди в крышку гроба, под которым он разумел свою ссылку, — и все из-за того, что этой хитрой сучке, которая стояла рядом с ним на коленях, вздумалось залучить в свои сети самого короля. Ну что ж, ей придется всю оставшуюся жизнь горько сожалеть об этом.

Обряд венчания подошел к концу. Сабатин повернулся, приготовившись вести свою молодую жену из часовни. Перед ними открывался широкий проход: пол тускло поблескивал мраморными плитами, выложенными правильными геометрическими узорами. Величественная и строгая органная музыка звучала похоронным гимном для обоих молодоженов. Как и в большинстве двухъярусных часовен, здесь также имелась верхняя галерея, находившаяся на одном уровне с государственными покоями и соединявшаяся с ними коридором. Жасмин, высоко подняв голову, в последний раз бросила взгляд на ту часть галереи, которая находилась напротив алтаря и где обычно восседал король вместе со своей семьей. Если мессу служил кардинал или другой священнослужитель высокого ранга, королевская семья спускалась вниз. Много раз она вот так поднимала голову и видела Людовика, который сидел там, где когда-то занимал место его великий прадедушка. Юный, но уже поражавший своей гордой королевской осанкой, Людовик всегда выделял ее взглядом среди остальной паствы, и она чувствовала это.

Не успела Жасмин перевести взгляд с галереи на открытые двери часовни, как вдруг из салона, примыкавшего к галерее, послышался глухой шум, и все увидели, как появился король, который бросился к балюстраде и, отыскав глазами Жасмин, пристально, с немым укором посмотрел на нее. Их взгляды встретились, и в течение нескольких долгих мгновений не могли разойтись; затем он резко повернулся и быстро вышел. У Жасмин в горле стоял комок. Ей хотелось разрыдаться. Он пришел слишком поздно и был бессилен что-либо изменить своим вмешательством.