Тануки

Порадовало, что квестовые клыки добывались из каждой головы и ложились в общий слот с клыками гончих. А вот что не радовало ни один из трех вагончиков, прицепившихся за троллем-паровозом, так это пресловутые привидения.

Окровавленные призраки визжа выскакивали из стен и пола, со сверхзвуковой скоростью вылетали из огненного марева Бездны и устремлялись прямо на игроков выставив перед собой скрюченные пальцы с сочащимися гноем когтями. Проносились сквозь тела и скрывались в неизвестном направлении. Физических повреждений не наносили, не снижали бары жизни или бодрости даже на единичку, но во рту оставался мерзкий привкус тлена и протухшей крови, а тело пробирал озноб. Да и душевные силы подвергались испытанию, когда из ниоткуда неожиданно выскакивал лишенный кожи верещащий во все горло призрак.

В очередной раз дернувшись от ледяного касания привидения и все еще содрогаясь от омерзения, Барсук заметил, что Корнета ни разу даже не перекосило.

— Вот это сила воли! — восхитился тануки вслух. — Ты их будто вообще не замечаешь. Или и в правду не видишь призраков?

Корнет лишь смущенно пожал плечами. На самом деле, ни один из кровавых за все время так его и не коснулся. Полупрозрачная девушка всегда неведомым образом становилась на пути мерзких видений и те с обиженными всхлипами и надрывным плачем делали немыслимые зигзаги лишь бы только не столкнуться со странной защитницей. Парочке это не удалось, и при самом легком касании, несчастные существа разлетались исчезающей прямо на глазах красно-зеленой пылью.

К сожалению, несмотря на трехголовость, труп цербера все равно считался счетчиком титула за один труп. Но этот факт с лихвой компенсировался уровнем мобов, и все трое получили восемьдесят второй уровень Кормильца.

— А вот сейчас я переоденусь. Отвернитесь, дорогие мои, — сказал тролль застенчиво потупив глазки. — И не поворачивайтесь, пока не разрешу.

— Прикалываешься? — полуогр подозрительно глянул на пэкашника. — Или задумал чего?

— Боги с тобой, золотко. Чего я по-твоему мог такого задумать, чего не смог бы сделать, захоти этого? Отвернись, говорю, я билд буду подбирать под демонов этих. И вовсе незачем всем подряд знать, какие еще штучки у меня по кармашкам распиханы. Даже вам, дорогие мои. У каждого свои секреты, — тролль заговорщицки подмигнул, никому в отдельности, но каждому показалось, будто именно ему.

Процесс переодевания занял около десяти минут, то есть вдвое дольше, чем процесс зачистки яруса. Но, судя по всему, удовлетворил пэкашника.

— Кстати, о кармашках, — спросил Барсук одетого в черную посеребренную кожу тролля. — Сумки у тебя нет, а инвентарь судя по всему ого-го. Это так? Ведь базовый всего девять ячеек.

— О… — пэкашник явно смутился. — Это одна из плюшек статуса. Чем больше на совести убийств, тем дешевле доп-ячейки на встроенку. У меня он… кхм… очень большой, но все равно не бесконечный. Да и не покупаешь ведь их, а как бы в аренду берешь у неписей-маргиналов. За ушки нубиков, ага. Карма очистится, и все. Придется, как и всем прочим какую-нибудь торбу приобрести. Вообще, удобная штука, жалко терять. Но… что поделать. Чем-то следует и поступиться.

Внезапно оживился сверчок:

— Эй! Э-ей! А знаешь, что он еще не сказал? Встроенка от админов — неприкасаемая. А вот пэкашная — абсолютно другое дело. При смерти, из этого встроенного инвентаря выпадает все. Вообще — все! В отличии от того, что лежит в мешках, коробах или на персонажа надето.

— И что?

— А подумай… Он пэка. И не сказать, что тебе друг, просто так совпало, что сейчас с нами и…

— Чувствуется отсутствие аналитического блока, — буркнул тчифу. — Заткнись.

— Это у тебя такого блока нет все же… Ты только представь, какие богатства!!!

— И как я по твоему его грохну? Он меня одним пальцем раздавит.

— Можно под паровоз мобов подставить.

— И как я потом все это утащу?

— Вас трое. Как-нибудь да утащите.

— Все равно я этого делать не буду. Он нормальный парень.

— Ага, скажи это тому, с кого этот нормальный парень этот вот кожаный комплект снял. Или, думаешь он его за деньги купил?

— Не важно. Мне он не сделал ничего плохого.

— Каааарма… Вот так и скатываются в бездну эгоизма и непричастности, — сокрушенно пропищал Жлобик. — А как же месть святая? Забыл разве о своем стремлении покарать всех пэкашников вообще? Давай с этого начнем и…

И тут произошло нечто, совершенно неожиданное.

Террор вздрогнул всем телом и схватился руками за голову.

— Ой… ой. Что-то… мне… не хорошо.

— Нализался чрез меры, — предположил Барсук. — Кровушки собачей.

— Ой…

Тело в голубых доспехах мелко затряслось, и по голубовато-серой коже полуогра побежали разноцветные полосы.

— Это… я … нет… не… не хочу… — забормотал Террор. — Не… я… кто… хррррппфф…

Он упал на колели и все сильнее сжимая голову огромными ладонями, будто боясь, что она взорвется, хрипло завыл.

И столько было в этом полустоне-полувопле страха, безысходности и боли, что все еще витающие вокруг кровавые призраки коллективно рассеялись.

— Что??? Что с тобой? — подскочил Корнет. — Что случилось? Чем помочь?