Тар-Айимский Кранг

Но существовал шанс, что его план был настолько простым, что его могут проглядеть те, кто высматривал более изощренных лазутчиков. И Флинкс часто видел, как обладание определенным количеством наглости — не глотательной разновидности — могло оказаться куда полезней в одурачивании бюрократии, чем любые официальные удостоверения в кармане.

Повернувшись, он возвратился обратно к автоматическим билетным кассам. Набрав требование и вставив картометр, он получил челночный билет в один конец до Сурабаи…

Древний рыночный городок сохранил многое от своего аромата семнадцатого века. Флинкс чувствовал себя прямо как дома, узнавая нечто давно им подозреваемое: один переполненный рынок во многом похож на любой другой, куда бы тебя ни занесло.

Все говорили на земшарском и симворечи, вдобавок к древнему местному диалекту, известному как бахаса Индонезия. Флинкс легко раздобыл черную краску, и, с измененным цветом волос, быстро стал одним из местных. Нескольких недель пребывания оказалось достаточно, чтобы обеспечить его, прирожденного лингвиста, действенным поверхностным знанием языка.

Добыть небольшую лодку оказалось достаточно просто. Если замысел не удастся, он всегда может прибегнуть к объяснению, что он простой рыболов, у которого отказал автолоцман, вызвав отклонение от курса. Кроме того, для любого инопланетного шпиона действительно трудным этапом было бы прохождение через таможню входного порта Земли, а это Флинкс уже прошел.

Поэтому после нескольких дней спокойного автоматического плавания он увидел перед собой возвышающиеся пики гор Агунг и Батур, двух господствовавших на острове вулканов.

Под покровом безлунной ночи он приблизился к самой северной оконечности великолепного пустого пляжа, называемого купа, на западной стороне острова. Никакой патруль не появился и не окликнул его, когда он вытащил свою лодочку на песок. Из скрытых ям не выскочило никаких автоматических лучеметов, чтобы испепелить его на месте.

Пока у него все шло вполне успешно. Это, однако, не уменьшило его чувства беспокойства. Одно дело — стоять на пустом пляже, совсем другое — проникнуть в недра самой Церкви.

Двигаясь вглубь острова со своим единственным предметом багажа — перфорированным чемоданом, содержавшим немного одежды и Пипа, — он в скором времени встретил небольшую немощеную дорогу через окаймлявшие пляж джунгли. После нескольких часов ходьбы он смог окликнуть машину, культиватор. Ехавший на ней фермер подвез его в Бену, а оттуда было легко нанять автобекак непосредственно в Денпасар.

Все шло настолько хорошо, как только мог надеяться. Фермер счел его чужестранцем, навещающим родственников в городе, и Флинкс не видел ни малейшей причины оспаривать столь удобно обеспеченную ему легенду. И молодой фермер равным образом не проявлял ни малейшего желания переключиться с земшар-ского на бахаса Индонезия, поэтому спешно приобретенный словарь Флинкса не подвергся испытанию.

Хозяйка гостиницы встретила Флинкса как желанного гостя, хотя и настояла на том, чтобы посмотреть животное в чемодане. Флинкс показал ей, надеясь, что женщина не из болтливых. Если слух дойдет до представителей Церкви, кто-то может полюбопытствовать насчет присутствия здесь такого экзотического и опасного инопланетного вида, как мини-дракончик.

Но Флинкс отказывался тревожиться. В конце концов, он удобно устроился в комфортабельном номере в городе, куда, как ему говорили, будет трудно попасть. Завтра он приступит к делу проникновения в систему Церкви.

Первое, что он должен выяснить, это где на острове хранились генеалогические архивы, а потом — через какие процедуры требуется пройти, чтобы получить к ним доступ. Может, ему еще придется прибегнуть к подделке документов. Вероятней же, он закончит тем, что похитит церковное обмундирование и наглостью проложит себе путь к легкому доступу в архивы.

Флинкс-священник. Он отправился спать, улыбаясь этой мысли и реакции Мамаши Мастифф, если бы та увидела ею в церковном облачении…

На следующее утро он начал свою личную атаку на святая святых самой мощной организации в Содружестве.

Первым шагом было выбрать такси с разговорчивым водителем. Флинкс избрал самого старого, какого только смог найти, действуя по теории, что занятые в такой профессии более пожилые люди были более склонны чрезмерно болтать, а в остальном заниматься своим собственным делом. Водителем Флинкса был седогривый патриарх с большими вислыми усами. Он был стройным и жилистым, как и большинство местных. Женщины отличались единообразной кукольной красотой и, похоже, старели прыжком, от четырнадцати к восьмидесяти годам без всяких промежуточных возрастов.

Некоторые из них уже посматривали на Флинкса несколько заинтересованно, к чему он начинал привыкать, по мере того как становился старше. Сейчас, однако, для этого не было времени.

— Что у вас на уме для сегодняшнего путешествия, сэр?