И она еле заметно потёрлась плечом о мой палец, но через мгновение разорвала контакт, разжала свою ладонь, показала – в ней прятался клочок чёрной шести, разжала другую… О, эту пипетку я узнал тоже – это был артефакт, переданный мне кузнецом нулёвки Грегором за квест «сыновей скорпиона» – один из двух, отосланных мною для Рилль, как “дань” – треть от
– «
Рилль молча кивнула, вытащила из более толстого конца пипетки поблескивающий серебром клин-затычку, засунула внутрь шерсть, заткнула её, прикрыла обеими ладонями.
– Ждём минуту, – и пояснила свой жест: – В руководстве сказано: воздействие солнца не приветствуется при работе с ночными реципиентами.
Минуту промолчали все. Ни разу не прошипела даже её дракона.
Когда она раскрыла ладонь – внутри пипетки каталась красная капля. Майя сняла перчатку и протянула руку. Рилль покачала головой:
– Чтоб пробраться мимо их прайда – хватило бы. Но это будет питомец… Впрочем, для охранника тоже хватит.
– Отвернулись! – прошипела тёмная и начала расстегивать застёжки на груди у своего кожаного доспеха.
Я, подчинившись, подал пример. Ему последовали даже студентки.
– А что теперь? – раздался её голос.
Когда мы оглянулись, те же застёжки она застёгивала. Неужели до сих пор не научилась раздеваться-одеваться через
Пипетка была пуста.
– Теперь ты для него будешь своей.
– Для кого?
– Звёздочка тебе покажет, – и обратилась к нам: – Мы все останемся здесь. Детёныш и так запуган. Запуган и голоден. И Анна? У тебя же молока нет? Поделиться? У меня – вон, ребёнок маленький, так что, сохранилось ещё…
– Что ты имеешь в виду? – как-то растерянно произнесла чернокожая девушка.
Белокожая в ответ прыснула:
– Нет, не это! – и достала бутыль, литра на три, почти доверху наполненную явно молоком, следом воронку, соску, пустой бутылёк – этот небольшой, на четверть литра, пожалуй. – Вот. Помогай.
Нет, я понимаю, они подруги, но, когда успели так спеться, так сработаться? В четыре руки без единого лишнего жеста, без единого жеста некрасивого. Всего-то – перелили молоко, а словно станцевали! Не пролив попусту ни единой капельки, не потеряв без толку ни одной секундочки!
« – Аристократки, – пожала плечами моя японка: – Всю жизнь, как на сцене. У них с детства такая муштра – я во многих романах читала – почище, чем у вас в России в пансионатах для юных гимнасток или фигуристок… Некоторые замуж с закрытыми глазами идут – лишь бы вырваться.
А потом я увидел ещё один аттракцион: драконочка заскользила к своей цели, которая пряталась в лесу, там, откуда мы на эту поляну вышли, – а за нею зазмеилась дроу. Может, та действительно почувствовала себя на сцене? Ведь, когда она с эльфой бежала, оно так не воздействова… Вот же стерва!
– «Майя, будь добра, – кинул ей сообщение, – умерь градус, – и послушавшись
Она не ответила, и ничего – и никакое моё
Ещё чуть-чуть, и тёмная скрылась в зелёнке.
– Они углубились в лес, – прокомментировала светлая, – Там недалеко… Вот, Звёздочка остановилась и взглядом указала на ямку у куста боярышника в нескольких шагах от них… Анна идёт, не спеша, очень плавно. Она так умеет – вы ж только что видели. Протягивает руки тоже очень медленно, очень мягко, чтобы котёнок принюхался и услышал их запах… И пополз к ним. Ему меньше недели, у него никого не осталось – должно получиться. Как только она возьмёт его на руки и пригладит, он ткнётся ртом в её пальцы, от которых пахнет молоком, и у неё в интерфейсе вспыхнет надпись:
«
«
“
– Я же говорила – всё получилось, – спокойно отозвалась Рилль.
– “Улла’утта”, – покачала головой людская аристократка.
– Что это? – спросила девушка попроще.
– Древнеэльфийский. “Улла” – полночь, “утта” – суть, первооснова, сердце… То есть – квинтэссенция полуночи? – попыталась перевести её подруга.