Тараканьи бега

- Пошел ты в жопу, козел! - вдруг сказала селянка на чистейшем русском языке таким грубым прокуренным голосом, что Стрекозов окунулся в воду с головой, а когда вынырнул, она уже собрала свое бельишко и, тяжело хлюпая сапогами, поднималась вверх по тропинке.

Стрекозов огляделся. Дамкин плавал на середине реки на спине и при этом пел неприличные деревенские частушки:

- По деревне едет трактор,

Тракторист весь светится,

Председатель утопился,

А парторг повесился!

Когда литераторы вернулись в дом деда Пахома, тот уже приготовил на дощатом столе во дворе неприхотливый, но питательный сельский завтрак: картошечку в мундире, свежие овощи с огорода, сваренные вкрутую яйца, только что отнятые у недовольных этим куриц, и, естественно, очередная трехлитровая банка с чистой, как слеза, отравой.

- Ты их что, штампуешь? - спросил Стрекозов.

- Капает себе потихоньку, - скромно сказал дед Пахом и разлил по стаканам.

Друзья сели за стол. Дед Пахом налил.

Не успели они выпить, как раздался громкий стук в калитку.

- Кого там анафема принесла? - спросил дед Пахом, занюхивая выпитый стакан кусочком сала. - Что за привычка ходить в гости не вовремя и без приглашения?

- Пахом Егорович, открывай!

- Ба! - шепотом удивился дед Пахом. - Участковый! Ну-ка, Дамкин, спрячь добро от греха подальше! - и непрошенным гостям: - Сейчас, сейчас!

Дамкин схватил банку самогона и спрятал под стол. Стрекозов убрал со стола стаканы и рассовал их по карманам.

Дед Пахом, кряхтя, добрел до калитки и открыл. Вошли участковый милиционер в форме, но без фуражки, и толстый лысый мужик с лоснящимся от пота лицом. Мужик хмуро осмотрелся и спросил:

- Что, дед Пахом, опять, говорят, самогон гонишь?

- Да вы что? - изумился дед Пахом. - Никакого самогона! Вот, гости из столицы приехали, пьем только молоко!

- А где ж молоко-то? - поинтересовался милиционер.

- Дак корову-то не успел подоить, вы отвлекли!

- Ты это брось, - посоветовал мужик. - Говорят, ты самогон гонишь да продаешь?

- Это хто ж говорит?

- Люди говорят...

- Подождите, - вмешался Стрекозов. - А ты, дядя, кто будешь?

- Я - тутошний председатель. Федор Ильич Тихоходов. А это наш участковый товарищ Внезапнов.

- А мандат у тебя есть?

- Чего? - оторопел председатель.

- Мандат, говорю, есть? - доброжелательно произнес Стрекозов. - Откуда мы знаем, что ты председатель? Может, ты батька Махно?

- Сам ты Махно, - обиделся толстяк и оглянулся на милиционера.

- А вы сами, собственно, кто? - спросил участковый.

- А вы, товарищ милиционер, не вмешивайтесь, - сказал Дамкин. - Вы сегодня не в форме. Фуражечку забыли надеть.

Милиционер схватился за голову и тут же опомнился.

- Документы! Попрошу!

- Какое загадочное построение фразы, - сказал Дамкин Стрекозову. Документы! Попрошу! Заметь, абсолютно непонятно, документы он у нас попросит, или нас у документов. И когда попросит? Завтра? В следующем году? И почему милиционеры обычно такие безграмотные? Чему их в школе милиции обучают?

- Документы! - заорал взбешенный участковый, хватаясь за то место, где у милиционера должна висеть кобура.

- Опомнись, - шепнул дед Пахом. - Это же знаменитые журналисты из Москвы товарищ Дамкин и его товарищ Стрекозов. Они ж про наш колхоз писали в прошлом году в газету "Путь к социализму".

- Ап, - подавился председатель и вдруг, действительно, вспомнил, как в прошлом году этот самый Дамкин задавал ему разные вопросы, а этот самый Стрекозов записывал его ответы в пухлый блокнот. Вспомнил, как дал столичным журналистам двадцать пять рублей, чтобы они не заметили прохудившуюся крышу и развалившиеся стены в коровнике, а также новый двухэтажный особняк самого председателя. Вспомнил и перепугался.

- Ну, что ж вы сразу не сказали, гости дорогие! Да мы ж вас со всей душой! Пахом Егорыч, что ж ты не сказал? Мы бы вам хлеб-соль устроили...

Литераторы покровительственно щурились.

- Может, все-таки документы показать? - спросил Дамкин у мента.

- Какие документы! - воскликнул председатель, излучая доброту и гостеприимство. - Мы наших дорогих гостей на руках готовы носить! А участковый у нас вообще без фуражки!

- Э-э, - намекнул Стрекозов. - Мы тут, однако, завтракать собирались. Нам бы все-таки позавтракать.

- Конечно, конечно! - председатель расплылся в улыбке. - Извините, что помешали. Ошибочка, понимаете-ли, вышла!

- Понимаем, - кивнул Дамкин. - Мы все понимаем.

- А за неудобство причиненное позвольте... - лысый председатель смущенно сунул Дамкину в карман мятый червонец.

- Не позволю! - выкатил глаза Дамкин.

- Маловато, - сказал Стрекозов. - Когда так мало дают - это напоминает взятку.

- Подарок, - шепнул председатель, запихивая еще один червонец в карман Стрекозова.

- Подарок - это не меньше тридцати рублей, - заявил Дамкин. - А это взятка, гражданин председатель.

- Но у меня с собой больше нет, - Тихоходов покрылся испариной и смотрел на литераторов жалостно, как побитое животное.

- Ладно, - смилостивился Дамкин. - Червонец будешь должен.

- О чем разговор! - просветлел председатель. - За нами не заржавеет! Приятного аппетита! До свидания!