Тараканьи бега

Хотя литераторы и разрабатывали многочисленные сценарии примирения, чаще всего они не успевали помириться со своим другом, так как он сам уже не помнил, что его смертельно обидели. Так случилось и на этот раз.

Карамелькин нашел книжку Стрекозова и воскликнул:

- О! Стругацкие! Я этот роман уже целый год ищу! Чья?

- Стрекозов в библиотеке взял, - сказал Дамкин.

- Стрекозов, дай почитать на пару дней!

- Бери, - согласился Стрекозов. - Для друга не жалко.

- Э! - вышел из кухни Шлезинский. - А где обещанная еда?

- Сейчас придет, - сказал Дамкин, и тут же раздался звонок в дверь.

Это были Сократов и Бронштейн. Каждый из них держал в руке сумку. Из сумки Сократова выглядывал аппетитный батон хлеба с поджаристой корочкой, а из сумки Бронштейна - не менее аппетитный батон вареной колбасы.

Дамкин сглотнул слюну и гостеприимным жестом пригласил гостей войти.

- Много у вас пива? - деловито осведомился Сократов.

- Тебе хватит, - отозвался Дамкин, с горящими глазами смотревший, как Бронштейн вынимает из сумки продукты. - Ух ты! Стрекозов! Смотри, какой славный огурец! Внешним видом очень похож на бумеранг. Если таким кинуть, то он должен вернуться.

Стрекозов вошел на кухню и глазом эксперта, много повидавшего и огурцов, и бумерангов, внимательно осмотрел огурец со всех сторон.

- Должен вернуться, - согласился он. - Вылитый бумеранг!

- Нет, не вернется, - возразил Сократов. - У него вес другой.

- Да говорю вам, что запросто вернется! Смотри, какая у него кривизна! - не унимался Дамкин. - А вес можно подрегулировать, откусив кусочек!

Дамкин откусил кусок огурца и с хрустом прожевал.

- Не вернется, - включился в спор Карамелькин.

- Смотря как запустить, - Шлезинский также оценивающе осмотрел огурец.

- Говорю вам, не вернется!

- Проверим!

Друзья вышли вслед за Дамкиным на балкон. Литератор размахнулся и ловко запустил "бумеранг". Огурец с чавканьем ударился о лысину проходившего под окнами мужика, который тут же разразился неразборчивыми потоками смачного мата. Пока мужик, задрав голову вверх, изощрялся в выражениях и пытался определить, с какого этажа был произведен столь наглый запуск на поражение, друзья сидели, притаившись за балконным ограждением и давясь от смеха.

- Вечно ты, Дамкин, не можешь скрыть своего плохого воспитания, прошипел Сократов. - Из-за тебя я должен сидеть, как партизан в кустах, вместо того, чтобы встать во весь рост и дышать полной грудью!

- Просто Дамкину достался огурец-невозвращенец, - посетовал Шлезинский. - Еврейский, наверно, огурец.

- Если бы мы случайно не попали по этому мужику, орурец непременно вернулся! - не успокаивался Дамкин.

- Ну, во-первых, попали не мы, а ты, Дамкин! А во-вторых, это все достаточно неинтеллигентно, - заявил Сократов. - Это хулиганство напоминает.

- Точно, - согласился с ним Стрекозов. - Бывают же такие свиньи!

- Какое еще хулиганство! Это научно обоснованный опыт! - оправдывался Дамкин. - Стрекозов вот бутылками из-под шампанского кидается - это действительно хулиганство!

- Не так уж часто я кидаюсь бутылками, - скромно ответствовал Стрекозов.

- Это потому, что мы редко пьем шампанское!

Пока любители пива сидели на балконе и выясняли отношения, пораженный огурцом мужчина не успокаивался и продолжал обкладывать злоумышленников народными прибаутками, что-то типа того, что он лично оторвет, начистит и сделает. Если найдет.

- Хорошо говорит! - похвалил Стрекозов. - Я бы в него вторым огурцом кинул, но жалко.

Все осторожно, не вставая с корточек, переместились с балкона в комнату.

- И чего он завелся? - пожал плечами Дамкин. - Подумаешь! Получил бесплатно отличный огурец, может дома доесть... Прям сексуальный маньяк какой-то!

- У нас в НИИ тоже был один сексуальный маньяк, - подхватил его мысль Шлезинский, сощурившись от воспоминаний. - Как он нас всех достал! Мало того, что этот еврей никогда не показывал мне пропуска, так он еще приставал к девушкам. Подкрадется сзади, ущипнет за зад, девушка оборачивается, а он предлагает ей "покататься на лыжах"...

- А как на это реагировали уважаемые девушки? - заинтересовался Сократов.

- Они его обычно посылали! Причем далеко. В нашем институте таких дурочек нет, чтобы с маньяками на лыжах кататься. Особенно летом.

- Сексуальные маньяки очень несчастные люди. Они такие добрые, ласковые, отзывчивые. А все к ним относятся, как к каким-то прокаженным, покачал головой Стрекозов.

- Точно! Вот возьми, например, Карамелькина! - вскричал язвительный Дамкин, подмигивая программисту, который, услышав свою фамилию, оторвался от книжки.

- При чем здесь Карамелькин? Он же не еврей, - удивился его логическому построению Шлезинский.

- Ну и что! Мы же говорим о маньяках, а не о евреях, - напомнил Дамкин. - Ты тоже мог бы просто рассказать о сотруднике вашего НИИ, который тебе не показывает пропуск. А это явно указывает на то, что он маньяк.