Тараканы в твоей голове (СИ)

Глеб на ходу вызвал такси, назвал адрес и позвонил Вике. Она уже не плакала, но говорила хрипло и устало, так что у Глеба по привычке сжималось сердце. Он всматривался в темноту за окном, пока на условленном перекрестке на увидел одинокую фигуру в тонкой кожанке, зябко обнимающую себя за плечи.

Вика замерла в свете направленных на нее фар, закралась ладонью и только спустя несколько секунд узнала сидящего на переднем сидении Глеба.

Он вышел из машины и подошел к ней, заранее попросив водителя пока не уезжать.

— Вика! Господи, что происходит? Ты можешь объяснить?

Она дрожала и жалобно шмыгала носом. Глеб махнул рукой и, вернувшись к такси, расплатился с водителем. Вика не трогалась с места, и он неловко коснулся ее плеча.

— Тут рядом круглосуточное кафе, давай зайдем.

Вика кивнула и покорно пошла за Глебом, цепляя тонкими каблуками неровный асфальт. Кафе, а точнее, обычное недорогое бистро на несколько столов, было буквально за углом, как Глеб успел заметить, пока ехал. Внутри было тепло, не слишком приятно пахло маслом и негромко играла музыка. Глеб усадил Вику за столик и сел напротив.

Оба молчали.

— Ну, так… — начал Глеб, и Вика вскинула голову, глядя ему прямо в глаза.

Они не виделись два года, не разговаривали и не переписывались. Все потому, что у нее, в отличие от Глеба, новая жизнь началась сразу за порогом его квартиры. Он пережил обиду, тоску, злость и снова тоску, и сейчас чувствовал только неловкость и совершенно не знал, что говорить.

— Спасибо, что приехал, — глухо сказала Вика и отвела с лица длинную челку. — Мне некому было позвонить, понимаешь?

— А, — он сделал едва заметную паузу, — твой жених?

Вика прижала ладонь ко рту, и Глеба испугался, что она снова начнет плакать, но Вика справилась с собой. Глеб попросил им два кофе и стакан воды для девушки, и помещение наполнилось гулом кофемашины.

— Он мне больше не жених, — наконец, ответила Вика и сделала большой глоток.

Глеб ничего об этом не знал, и если о намеченной свадьбе ему рассказал Леонид, то потом Глеб просто перестал интересоваться, и Леня уважал это его решение.

Два года, напомнил себе Глеб. Целая вечность.

— Сочувствую, — сказал он, разглядывая свою бывшую девушку. Вика почти не изменилась, только стала словно бы еще более идеальной. Таких снимают для обложек журналов, а не водят ночью по дешевым забегаловкам с отвратительным, как Глеб только что убедился, кофе. Кажется, жизнь порознь на нее, в отличие от Глеба, подействовала благотворно, впрочем, сейчас это Глеба уже не огорчало.

— Он повел себя как скотина, — со злостью вспомнила Вика. — Но я понятия не имела, что он такой. Боже, какой я была дурой! Я обидела тебя, ты этого не заслуживал.

Она замолчала, продолжая гипнотизировать его взглядом шоколадно-карих глаз. Косметика размазалась от рыданий, но Вику не портило даже это. Глеб вместо слов пригубил кофе, и Вика достала из сумочки зеркальце и влажную салфетку.

— Ты спрашивал, что случилось, — сказала она, аккуратно подтирая кончиком салфетки черные следы слез. — Мы уже планировали торжество, как я заметила, что он пьет больше, чем надо. Часто приходил домой уже в стельку. Мы решили немного повременить с церемонией, а сегодня я задержалась с подругами и вернулась поздно. Когда вернулась домой, он уже был пьян, нес какую-то чушь, кричал, чтоб я проваливала, начал распускать руки. Я убежала и поймала такси. Не знала, куда мне ехать, а когда полезла в сумку, оказалось, что кошелек остался в доме. Водитель вышвырнул меня из машины черт знает где. Дальше ты знаешь.

Она уже немного привела себя в порядок, но глаза и нос оставались красными.

— Он тебя ударил?

— Немного задел. Я увернулась и сразу бросилась к выходу.

— Может, обратиться в полицию?

— Нет! Это слишком, хочу просто обо всем забыть.

Глеб посмотрел на часы, и Вика это заметила.

— Все мои вещи и деньги остались у него, — вдруг сказала Вика, опуская взгляд. В ее голосе снова опасно зазвенело напряжение. — Я не могу вернуться сейчас, хотя бы завтра или лучше даже через пару дней. Можно… Можно мне переночевать у тебя?

Глеб растерялся. Он не мог бросить Вику одну ночью, но и вести ее домой — тоже плохая идея.

— Не думаю, что это выход, — сказал он. — Если не хочешь возвращаться, я могу снять для тебя номер в гостинице на пару дней.

Вика отвернулась к окну, и в темном стекле отразилось ее грустное лицо.

— Мне страшно, Глеб. Вся моя жизнь рушится. Пожалуйста. Пожалуйста, не бросай меня одну, только не сегодня.

Глеб сжал телефон в руках.

Как это вообще могло произойти? Почему сейчас? Почему именно Вика?

Он хотел быть честным с ней и, на этот раз, более смелым, поэтому сказал:

— Ты понимаешь, что бросила меня два года назад? Я умолял тебя вернуться.

— Я понимаю.

— Сейчас все по-другому. Прости, но не только ты пытаешься навести порядок в своей жизни.

— У тебя кто-то есть?

— Да, — кивнул Глеб. — Есть.

Вика грустно улыбнулась.

— Тогда все ясно. Извини за беспокойство.