Таран

— Господи, — брезгливо взявшись рукой за краешек одеяла, произнесла она. — Да они небось эту постель со всеми прибамбасами сюда со свалки притаранили… Тут и блох, и вшей, и чего хошь поймать можно!

— Ничего другого нету, — сказал Таран и бухнулся на постель, не раздеваясь. Даша еще раз тяжко вздохнула и улеглась рядышком. Конечно, им в таких антисанитарных условиях любви не хотелось, поэтому спали они на сей раз совершенно безгрешно и целомудренно.

В это время охранник за стеной набирал номер своего непосредственного шефа, некоего Костыля, который отвечал за этот свалочный объект в Жориной конторе. Юрка и Дашка этого разговора не слышали, иначе провели бы ночь куда менее спокойно. Конечно, охранник говорил не открытым текстом, но кое-что понять было можно.

— Привет, корешок! Чалдон тревожит. Седой мне уже привез гостей, как понял?

— Ни фига себе! — удивился Костыль. — Видать, Самолет его здорово наскипидарил! Как устроил? Жалоб нет?

— Нормально все. Легли вместе, проблем не наблюдается. Волнений особых тоже… Есть, правда, не стали — вонизма испугались.

— На всякий случай приглядывай, чтоб все было в ажуре! Смотри, чтоб гулять не ушли, понял?

— Не уйдут, не переживай!

— Завтра будь готов, Чалдоша. К тебе высокие гости намыливаются!

Вот если б Юрка услышал эту последнюю фразу, то заволновался бы наверняка. Но он ничего не услышал, потому что, едва уронив голову на подушку, заснул намертво. И Даша, пригревшись около него, уснула совсем спокойно, хотя они, как уже упоминалось, знала обо всей подоплеке избиения на Симеоновской гораздо больше, чем Таран, а потому имела гораздо больше оснований волноваться…

Те же и Жора

Таран проснулся оттого, что открылась дверь, и в комнатушку, где они с Дашей ночевали, вошло сразу несколько человек.

— Привет, голубки! — пророкотал чей-то бас. — Не помешали случайно?!

Юрка продрал глаза и увидел пятерых мужиков, по габаритам не уступавших Пятаку и Миките. Тяжеловесы-супертяжи, туго обтянутые ветровками, надетыми поверх маек, в тренировочных штанах и тяжелых кроссовках с толстыми подошвами. Рожи небритые, шрамоватые, наглость так и прет. Даша, сидя на постели, испуганно вертела головой. Таран тоже сел, еще не очень врубившись в обстановку.

— Собирайтесь, малыши! — произнес тот же голос. Он принадлежал налысо бритому, брюзгловатому мужику, самому крупному среди этой пятерки.

— Ну чо, не ясно, что ли? — рявкнул еще один, пониже ростом, у которого под ухом краснел кривой, не очень давний шрам. — Помочь, что ли, в натуре?!

Юрка встал, и его тут же взяли под руки двое.

— Идем, кореш! Дрыгнешься — пожалеешь…

Таран еще не очень понимал, в чем дело. Может, это вообще менты? Даша, конечно, таких иллюзий не питала. Но прибывшие граждане ее настолько напугали, что она и пискнуть не смела. Потому что она, в отличие от Тарана, неоднократно общалась с бандитами и хорошо понимала, какие могут быть неприятные последствия, если начать визжать и упираться…

Таран тоже не упирался и позволил себя вывести сперва из комнатки в караулку, потом во двор. Их быстрым шагом повели куда-то в глубь склада, мимо тюков с прессованной макулатурой и тряпьем, груд железного лома, в какое-то длинное кирпичное строение под шиферной крышей, без окон, с железными воротами на торце.

— В чем дело-то? — Этот вопрос Юрка задал уже тогда, когда оказался внутри здания. Там тоже лежали многочисленные тюки с бумагой. Оставался только узкий проход, по которому мог проехать автопогрузчик.

— Куда ведете, блин? — еще раз спросил Таран.

— Помалкивай, козел! — Наехавшие ребята сразу дали понять, что на долгие разговоры не настроены и объяснять ничего не собираются. Ударить не ударили, но тряхнули за локти крепко.

Пройдя метров двадцать от ворот, уперлись в поперечную кирпичную стенку, почти доверху заложенную тюками с макулатурой. В стенке была дверь, обитая войлоком, через которую Тарана и Дашу ввели в некое квадратное помещение с цементным полом. Здесь было просторнее, и под потолком горело несколько лампочек. Потолок этот подпирали бетонные столбы.

— Пристегивай! — распорядился тот, самый мощный.

Прежде чем Таран успел хоть что-то сообразить, братки подтащили его к одному из столбов, закрутили руки назад и защелкнули на запястьях наручники. Столб был квадратного сечения, а потому его бетонные углы больно врезались в плечи и руки Юрки. Да и наручники впились в тело. Любое движение стало мукой. Таран выстонал что-то нечленораздельно-матерное со злости и тут же получил крепкую оплеуху по щеке, от которой еще и затылком об столб приложился.

— Не вякай, недоносок!

Да-а! Вот влипли! Но в чем же дело-то? За что ему все это?! Может, это друганы того, с Симеоновской? И Седых Иван Андреевич — тоже их кореш?! Таран ни хрена не понимал, и от этого было еще страшнее…

Дашу пристегивать к столбу не стали. Справа от Тарана находилась сварная железная лесенка, по которой можно было подняться на верхний ярус стеллажей с тюками. Вот к этой лесенке ее и пристегнули. Даша не сопротивлялась и не кричала — знала, только хуже будет.