Тарантул

в любом случае, кто хочет быть замеченным?

только ты,

верящий в то, что тебя устраивает, мог так плохо

отзываться о телониусе булочнике — ну что, что он

тебе вообще сделал, кроме того, что его

имя попало в газеты? разве ты не знаешь, что

все хотят выбрать себе выродка --

не утруждая себя мыслями обо всей этой низости --

это всё пройдет — думай по–крупному --

ты видел знак — хотя, в конце концов,

ты парень достаточно ништяк — оставайся чистым --

не трать денег на стрижки — до встречи в

забегаловке

твое высочество,

Гумбо–Хобо

СВЯТОЙ НАДТРЕСНУТЫЙ ГОЛОС И ДЗЫНЬ БРЯК УТРО

давай дальше — трепещи свою мистическую балладу — ах навязчивая и токайски пугливая, ты будешь как бешеный пульс — бешеный пульс ребенка — детей кольца вокруг розовых и бродячих поэтов над Индией — жонглеров, зовущих тебя не тем именем и величающих тебя раненым котенком — да, это настолько легко, ибо они нe знают чудесных сказок… в модальной настойке — понтиак припаркован без ноги для стояния — Чума–Детка — ведет поход в блюзовом измерении, он — останавливая понтиак — предаваясь раздумьям о шоссе и ища Джокера — или, возможно, дьявольского барабанщика восьмерки «долой энтузиазм!» говорит Чума «всё это преходяще! покончить с этим!» и Лорд Рэндалл играет с квартой пива — Фанни Блэр тащит судью — Уилли Мур, башмачник, считающий свои большие пальцы складным ножом вместе с Сэр Джеймсом, остолопом, который надевает печную трубу, когда выходит в город — Мэтти Гроувз, который тайно, в полночь пытается срубить церковную звонницу под самый корешок с Эдвардом, который режет живые ограды за зарплату и последняя по порядку, но не по важности — Барбара Аллен — она дважды в месяц ввозит контрабандой в Бруклин марокканскую золу и одета в простыню — она очень много колется пенициллином «все временное можно использовать в целях наживы» говорит Чума и все эти люди — называйте их как хотите — они ему верят — вчера я сорок минут разговаривал с Эбнером — он, Эбнер — костерил на чем свет стоит Восточный Техас, помидоры и переулок жестяных сковородок — со мной он не разговаривал — он говорил в зеркало — у меня не хватило мужества грохнуть или разнести себя вдребезги… когда я его покинул, то встретил Пуффа — у Пуффа не было ничего, кроме нехороших слов в адрес безработицы, мятной жвачки Ригли и Раблэ — я шлепнул себя по лицу — он мне сказал, что я сумасшедший и что единственное, о чем я жалею, так это что не могу пердеть через рот — я удалился в комиссионку… о чем я говорю, так это о сумасшедшем непроизносибельном микрофоне и великом празднестве цветов — это не липовое видение, а, скорее, дружелюбная тьма — созерцай тьму — свою силу — темнота «бракосочетание самости и спинной мечты» говорит Чума–Детка и мы покупаем ему товарный вагон с крышей — Истерично — мелодия в Истеричном — в противопоставлении с музыкой, предлагающей каждый звук свой для того, чтоб сделать жизнь сносной, кроме музыки молчания… Гудини и другие нормальные люди валят мятые плакаты с Иисусом там, на шоссе 61 — Мидас ставит их снова — в троне утопает Клео — она утопает потому, что она жирна… эта земля твоя, а эта земля моя — конечно — но миром управляют люди, которые все равно не слушают музыки — «энтузиазм это музыка, которой нужен фонарик, чтоб ее услышали» так говорит Чума

прости, что так говорю, детка, но ты

ДЕЙСТВИТЕЛЬНО подвешен,

не так ли? знаешь, типа, прикинь, все

ДЕЙСТВИТЕЛЬНО говорят тебе, что ты похож

на сабатчид

дажапилед… знаешь, что с ним случилось,

когда все его прочли — да, он отправился

прямиком на полку… дай мне знать если

сможешь использовать укротителя лошадей

или хороший озабоченный ум…

твой мясник

Коротышка Печенюшка

ПРОВАЛИВШИСЬ ПО КУРСУ ПРОПАГАНДЫ