Тарантул

Стол в гостиной был уже накрыт для обеда. Каждый раз, когда Миша видел аккуратно расставленные тарелки и тарелочки, прибор и стеклянные подставки для него, чистую скатерть и салфеточки, солонку, разливательную ложку, он удивлялся. Зачем Лена это делает и как ей не надоедает каждый раз мыть посуду, прятать в буфет и вынимать все эти никому не нужные, по его мнению, вещи? Не проще ли разостлать на столе газету, есть из солдатского котелка или эмалированных мисок, а хлеб ломать руками? Неужели она всегда такая или это только на время, пока они изображают профессорских детей?

– Обедать ты сейчас будешь? – спросила Лена.

– Подождем его.

– А училище?

– Успею. Сегодня у нас практика.

Ивана Васильевича на месте не оказалось, но дежурный сообщил, что «дядя Ваня» минут через двадцать будет у себя.

Приходилось ждать. Мальцев скоро вернется, но никакой срочности не было, и поэтому Миша ничего не сказал дежурному, решив, что позвонит сам из автомата, когда пойдет в училище.

Лена ушла на кухню. Миша сел к пианино и от нечего делать одним пальцем начал подбирать «Раскинулось море широко…».

И вдруг в прихожей раздался звонок.

«Быстро же он вернулся», – подумал Миша, захлопывая крышку пианино и направляясь в прихожую.

На площадке лестницы стоял невысокий худенький старичок с аккуратно подстриженной седой бородкой, в очках.

– Вам кого? – спросил Миша, с любопытством разглядывая пришедшего.

– Мне Сергея Дмитриевича.

– А его нет.

– Нет? Жаль… А где же он? – спросил старичок, протирая очки.

Иван Васильевич предупреждал, что к Мальцеву могут приходить какие-то люди и следовало запомнить их внешность, все, о чем они будут говорить или спрашивать. Старик интересовался Завьяловым, но Миша почему-то решил, что он пришел к Мальцеву, и поэтому спокойно ответил:

– Папа уехал в командировку.

Эти слова произвели на старичка странное впечатление.

– Что такое? – с удивлением спросил он, надевая очки и пристально разглядывая юношу.

– Я сказал, что он уехал в Москву, в командировку, – повторил Миша. – Чему вы удивляетесь?

– Чему я удивляюсь? А вот тому, что вы изволили сказать «папа», молодой человек.

– Ну так что? – ничего еще не подозревая, спросил Миша.

– То есть как что? Кто вы такой?

Неясная тревога охватила Мишу, и он сильно смутился. «Чего он на меня так пялит глаза?»

– Я? Кто я такой? А в каком это смысле?

– В прямом. Что вы тут делаете? – настойчиво спросил старичок.

– Живу.

– Очень хорошо! А почему вы здесь живете? Вы что, переселенец из другого района или у вас разбомбило дом?

– Ничего подобного. Я живу здесь давно.

– Как вас зовут, молодой человек?

Миша растерялся.

– Николай, – ответил он, думая, что на попятный идти уже нельзя.

– Вот оно что… Не хотите ли вы мне сказать, уважаемый, что вы являетесь Колей Завьяловым, сыном Сергея Дмитриевича?

– Да.

– Ах вот как!.. Я вижу, вы меня приняли за какого-то дурачка. Неуместные шутки, молодой человек. Николашу я знаю с пеленок и уж не настолько ослеп, чтобы не разобрать, с кем говорю.

В этот момент в прихожую вошла Лена. Только что из окна кухни она видела во дворе возвращающегося с пакетом Мальцева и пришла предупредить об этом «брата».

– Коля, это к нам? – спросила она.

– О-о! Да вы не один! – с явным издевательством сказал старичок. – Если не ошибаюсь, вы Аля? Дочь Сергея Дмитриевича?

– Да, я Аля, – простодушно подтвердила Лена.

– Очень мило! А теперь, молодые люди, скажите, пожалуйста, с какой целью вы меня мистифицируете? А? Кто вам дал такое право и что это все значит?

– О чем вы говорите? – спросила Лена.

– А вы даже не понимаете? Это уже становится подозрительным. Самозванцы упрямо не хотят сознаться…

«Что делать? Катастрофа!» – подумал Миша. Он чувствовал, что с минуты на минуту может вернуться Григорий Петрович, и, если он застанет этого старика, все пропало: они разоблачены.

Между тем Тарантул перебирался через кучи мусора, приближаясь к входной двери.

– Послушайте, гражданин, что вам нужно? Мы же вас не приглашали, – растерянно произнес Миша, напряженно думая, как ему сейчас поступить.

Лена еще не разобралась в создавшемся положении и с удивлением смотрела на старика.

– Какие самозванцы? – спросила она.

– Это мне нравится! Да что же, наконец, это такое?

– Ой! Вы знакомы с Алей! – воскликнула Лена, всплеснув руками. – Да? Я так и знала… Коля, он идет. Подожди, я сейчас.

Она сорвалась с места и бросилась в гостиную.

Так вот зачем нужен тайный сигнал! Еще утром она разглядывала кисточку от шторы и размышляла о том, что прошло столько времени, а сигнал пригодился только один раз и, наверно, больше не пригодится.

Успеет ли она? Дома ли сосед? Не испортился ли сигнал?

Дрожащими руками Лена совала кисточку в штепсель, не веря, что сигнал сейчас работает, что сосед услышит, а если услышит, то слишком поздно. Мальцев, наверно, поднимается по лестнице.

Старик начал сердиться, когда дверь напротив распахнулась и на площадку выскочил Бураков.

Только сейчас Миша догадался, куда побежала Лена, и в душе поблагодарил ее за находчивость. Он решил и уже собирался схватить старика, связать, заткнуть рот тряпкой и спрятать в своей комнате.