Тарас Шевченко - крестный отец украинского национализма

І станом гнучким, і красою
Пренепорочно-молодою
Старії очі веселю.
Дивлюся іноді, дивлюсь,
І чудно, мов перед святою,
Перед тобою помолюсь… (1850)

Обожествление земного имеет изнанкой приземление Святыни и низведение ее в прах.

7. Дева Мария и Христова Церковь

Вот поэма "Марія" (1859), написанная якобы по библейским мотивам. Вначале автор перепутал Богородицу с обнаженной натурщицей, заставляя вспомнить одного из сыновей Ноя по имени Хам. Затем Мария поет (голосом кобзаря):

"Раю, раю!
Темний гаю!
Чи я молодая,
Милий боже, в твоїм раї
Чи я погуляю,
Нагуляюсь?"

Что у него болит, о том кобзарь и говорит. Но зачем же вкладывать свои желания в уста Богородицы? Разве что для богохульства.

Вместо Ангела Божия - веселый молодой парубок.

Вместо Благовещения - революционная пропаганда.

Вместо схождения Святого Духа - пошлость "в ярочку", привычная для Т. Шевченко.

А ведь Спаситель предупреждал: "Кто будет хулить Духа Святого, тому не будет прощения вовек, но подлежит он вечному осуждению" (Мк. 3:29).

Евангелие христиане читают стоя. Кобзарь же, войдя в раж, стал неудержим в своей лжи: для него не было ни Воскресения Христова, ни схождения на учеников Духа Святого, ни основания Христом Святой Соборной Апостольской Церкви. А было вот что:

Брати його, ученики,
Нетвердії, душеубогі,
Катам на муку не дались,
Сховались, потім розійшлись,
І ти їх мусила збирати…
Отож вони якось зійшлись
Вночі круг тебе сумовати.
І ти, великая в женах!
І їх униніє, і страх
Розвіяла, мов ту полову,
Своїм святим огненним словом!
Ти дух святий свій пронесла
В їх душі вбогії! Хвала!
І похвала тобі, Маріє!
Мужі воспрянули святиє,
По всьому світу розійшлись.
І іменем твойого сина,
Твоєї скорбної дитини,
Любов і правду рознесли
По всьому світу. Ти ж під тином,
Сумуючи, у бур'яні
Умерла з голоду. Амінь.

Вот вам и Успение Богородицы. А вот - дальнейшая история Церкви: А потім ченці одягли

Тебе в порфіру. І вінчали,

Як ту царицю… Розп'яли

Й тебе, як сина. Наплювали

На тебе, чистую, кати;

Розтлили кроткую!

Антицерковный дух Тараса Шевченко неистребим:

Зацвіла в долині
Червона калина,
Ніби засміялась
Дівчина-дитина…
… Якого ж ми раю
У бога благаєм?
Рай у серце лізе,
А ми в церкву лізем,
Заплющивши очі… (1849)

Радетель за чистоту апостольской веры (мы видели, как он отделал апостолов) поливает грязью Отцов Церкви, которые для него являются лжеучителями: "О, святые, великие, верховные апостолы, если бы вы знали, как мы запачкали, как изуродовали провозглашенную вами простую, прекрасную светлую истину. Вы предрекали лжеучителей, и ваше пророчество сбылось. Во имя святое, во имя ваше так называемые учители вселенские подрались, как пьяные мужики на Никейском вселенском соборе".

Здесь имеется в виду история со святым Николаем Угодником, который на Никейском соборе не сдержался и ударил еретика Ария. Шевченко или не знает, или умалчивает о том, что Собор осудил поступок епископа и запретил ему совершать богослужения.

Далее продолжается апелляция к апостолам и жалобы на тупое человечество: "Во имя же ваше поклоняемся безобразным суздальским идолам и совершаем в честь вашу безобразнейшую вакханалию. Истина стара и, следовательно, должна быть понятна, вразумительна, а вашей истине, которой вы были крестными отцами, минает уже 1857 годочек. Удивительно, как тупо человечество."

Но как же мудр его поводырь!

Не устраивает его как христианство в целом, так и православие в частности: "… город Чебоксары. Ничтожный, но картинный городок. Если не больше, то, по крайней мере, наполовину будет в нем домов и церквей. И все старинномосковской архитектуры. Для кого и для чего они построены? Для чувашей? Нет, для православия. Главный узел московской старой внутренней политики - православие. Неудобозабываемый Тормоз по глупости своей хотел затянуть этот ослабевший узел и перетянул. Он теперь на одном волоске держится". (1857).

Украине, конечно, православие без надобности. И подлежит уничтожению: