Таро для всех и для никого. Арканология новой эпохи

Говоря о четырнадцатом аркане, следует обратить внимание на его местоположение. Он следует сразу после аркана Смерть и как бы ставит нас перед вопросом: есть ли жизнь после смерти? Задумывались ли вы, почему Смерть, этот жуткий, пугающий тринадцатый аркан находится не в конце, а в середине порядка больших арканов? И почему в астрологии дом смерти – не последний, двенадцатый, как логично было бы предположить, а восьмой? Наконец, почему даже в классических дзэнских картинах «Поиски быка» (символизирующих стадии укрощения ума) Пустота – восьмая картина, а не последняя, десятая?

«Поиски быка» работы Томикитиро Токурики

Тринадцатый аркан определяет границу между «этой» и «той» сторонами. Но прекратив существование на уровне второго мужества, мы обретаем ключи к последнему, предельному, третьему мужеству, которое у Пауля Тиллиха определяется как «мужество принять приятие» или Благодать. Именно здесь начинается путь за пределы всех ограничений – Королевский Путь, Бриллиантовая Дорога Гнозиса, ведущая между двух бездн и являющаяся условием подлинного искусства.

Начиная с четырнадцатого аркана архетипы, представленные в Таро, суть особо высокие модусы сознания, которые находятся как бы «после смерти», если не в буквально-физическом смысле (ибо никому не известно, что по ту сторону смерти), то в смысле смерти как инициатической смены онтологического статуса (именно так определяет Мирча Элиаде инициацию).

До сих пор все арканы представляли человеческий порядок. Каждый из людей в той или иной степени причастен к переживанию Матери-Императрицы и Отца-Императора, к регрессии Повешенного, наконец, к эротической страсти одиннадцатого аркана. Посвященный переживает каждый из модусов более полно, на другом уровне, но определенный минимальный опыт, необходимый для проведения аналогий, есть у всех.

Начиная же с четырнадцатого аркана мы сталкиваемся с «препятствием изложения». Арканы, которые идут «после смерти», доступны лишь тем, кто следовал завету «взять смерть в советчики». Они – живой опыт лишь для тех, кто при жизни обрел яд Урея. Остальные обречены довольствоваться домыслами и интеллектуальными конструктами, которые лишь очень приблизительно могут передать сущность стоящих за этими образами архетипов.

Четырнадцать – это начало финишной прямой предельного осуществления. Андрогин четырнадцатого аркана – это Осирис после его воскрешения, собранный его сестрой-возлюбленной из четырнадцати разбросанных по всей земле частей. Его ключевая тайна – соединение противоположностей во всех возможных формах и видах.

Миф о возрождении Осириса – это важный ключ к понимаю метафизики Таро. С возрождением Осириса мистерия отнюдь не заканчивается: состояние реинтеграции на новом уровне – это переходная стадия, необходимая для того, чтобы был зачат Гор, то есть бессмертная и подлинная сущность индивида. Осирис уходит в царство мертвых, а его сын Гор начинает свое триумфальное восхождение, преодолевая сложную череду испытаний. Вот почему именно в последних арканах мы видим такие опасные и разрушительные арканы, как Дьявол, Башня и, наконец, самое чудовищное испытание для разума и духа – восемнадцатый аркан, Луна.

Четырнадцатый аркан – это окончательное завершение малого магистерия и одновременно ключ к великому. С точки зрения малого магистерия именно здесь наконец-то достигается та искомая цель, которую мы можем определить как «лунно-солнечный андрогинат». Осирис возрождается андрогином – на это намекает символика джеда, или фаллоса Осириса, который создает Исида взамен фаллосу, разрушенному рыбой (Нун, тринадцатый аркан).

На каббалистическом Древе Жизни путь Самех, соответствующий аркану 14, находится между Тифарет (сфирой Солнца) и Йесод (сфирой Луны), что уже само по себе указывает на соединение противоположностей, ведь именно соединение Солнца и Луны является излюбленным сюжетом алхимиков (см. рис.).

Но четырнадцатый аркан – это не столько само соединение, сколько итоговый результат, андрогин. Сущность четырнадцатого аркана – трансцендентная функция, соединение противоположностей внутри отдельно взятой психологической структуры. Карл Юнг определял трансцендентную функцию как способность психики примерять изначально конфликтные и несовместимые идеи, устремления, образы.

Соединение Солнца и Луны. Пятая картина «Rosarium Philosophorum»

В большинстве колод прошлых веков на этой карте изображен ангел (в переводе с древнегреческого – «вестник, посланец»). В античной традиции фигуре ангела эквивалентна фигура Гермеса, который выступает в качестве посланника богов Олимпа. Вероятно, этот фактор заставил Кроули акцентировать алхимическую (герметическую) коннотацию образа – уйдя от христианского образного ряда, он сохранил функциональный смысл карты.