Тарси

– Бунга-Бунга, мосье! – Представился мне незнакомец, одновременно пожимая мою руку.

– Граф Иван Орлофф! – Представился я незнакомцу и выжидательно на него посмотрел.

– Мои друзья рассказали мне о том, что вы ищете слугу…

– Друга! – Осторожно поправил я незнакомца.

Тот с некоторым затруднением проглотил комок, внезапно возникший в его вдруг пересохшем горле, и, не понимая возникшую ситуацию, посмотрел мне в глаза. Между тем, мы все еще продолжали пожимать друг другу руки. Бунга-Бунга явно не ожидал подобного приема с моей стороны. Он пока еще находился в некоторой растерянности. Но парень быстро справился с своей растерянностью, весело улыбнулся и сказал:

– Мосье, я не ожидал такой приятной встречи. Мне говорили, что вы нуждаетесь в слуге, который хорошо знает Париж, его обитателей и умеет с ними иметь дело. Так я, это именно тот человек, в котором вы нуждаетесь. Я родился и вырос в этом городе, который одновременно и так прекрасен, и так же не красив, как уродливый демон. Но без этого города я не могу прожить и дня, но он-то может без меня обходится. Поэтому мне приходится каждый день бороться за его внимание, за свое в нем выживание. Но, не зная правил и обычаев этого проклятого города, такая борьба за свою жизнь невозможна, ты можешь погибнуть в его трущобах в течение каких-то пару дней. Я же пока жив, шевелюсь, а это означает, что я в какой-то мере я отвечаю тем требованиям, который Париж предъявляет своим горожанам.

– Спасибо месье за разъяснения вашей позиции о парижской жизни. Мое предложением вам следующее, я предлагаю вам стать моим мажордомом, руководить всей прислугой, одновременно стать мне другом, гидом-спасителем по Парижу.

– Что ж, мосье, я охотно принимаю первую часть вашего предложения. Готов знакомить вас с различными Парижами, но что касается дружбы между аристократом и простолюдином, то это невозможно.

– Только, мосье, никогда не говорите слово "нет", в противном случае я буду вынужден вам отказать. Не смогу принять вас на службу в свой дом. Время лечит самые опасные раны, оно и нам поможет узнать, кто из нас прав, возможна ли вообще такая дружба между простолюдином и аристократом?! Я же сам полагаю, что такая дружба возможна!

Таким образом, в моей жизни появился новый парижанин по кличке Бунга-Бунга, который в тот же день заступил на службу, став мажордомом и верховным правителем моей прислуги. Чуть позже в знак особого доверия, я провел его, чтобы познакомить, в ту часть особняка, которая считалась запретной зоной для всей остальной прислуги, и которую назвал "гаремом". Разумеется, в той зоне находились комнаты для приема моих любовниц, любимых и просто женщин, для любовных наслаждений и утех. Там были и несколько ванных комнат для омовений до и после актов любви. Ванные комнаты были оборудованы по последнему слову техники двадцать второго столетия. В них всегда была горячая и холодная вода, которая потоком лилась из обоих кранов. Одну из таких ванных комнат я отвел специально для Бунга-Бунга, магически и на его глазах сотворив отдельный проход из его покоев в эту ванную комнату.

Бунга-Бунга долго бродил среди этого роскошества, открывая и закрывая краны с горячей и холодной водой, определяя ладонью степень нагрева или степень охлаждения воды. Особенно ему понравился контрастный душ, парень был готов тут же раздеться и лезть под его мощную струю. Но я еще не закончил своих объяснений и попросил Бунга-Бунга душ перенести не более позднее время, а сам принялся ему разъяснять основные принципы работы утилизатора. Мой мажордом оказался умным парнем, уже после третьего повтора моего объяснения он смог воспользоваться этой совершенной машиной, заказывая и изменяя фасон своей одежды.

Убедившись в том, что мажордом Бунга-Бунга неплохо начал разбираться в банной технологии далекого будущего, мы с ним перешли к более сложным вопросам общего общежития в этом особняке.

Прислуга моего особняка состояла почти из шестидесяти человек мужского и женского пола. Вы только представьте себе, как эти парижане могли бы за-ть и зас-ть мой особняк, если бы я вовремя бы не предпринял соответствующих предохранительных мер, не создал бы туалеты. К тому же я не мог этим шестидесяти человекам предоставить аналогичные условия проживания, что и своему доверенному мажордому Бунга-Бунга! Если бы я это сделал, то через день или два мне пришлось бы бежать из Парижа, бросив на произвол судьбы всю свою собственность. Парижский прево, начальник городской фискальной службы, наверняка, тут же обратил бы внимание на появление слухов о моей неправедной жизни. О том, что я возможно служу самому Люциферу. А то, что мои слуги, начав пользоваться удобствами двадцать второго века, обязательно распоясуют свои длинные языки, начнут распространять такие слухи повсюду, у меня не было в том сомнений!