Тарси

– Да ты ешь, не стесняйся, проголодался наверно, с дороги-то, – я послушно взял помидор, – ребятишек и то боязно на улицу выпустить, жена пилит. Эх. Да ещё эта гадина лесная, – староста достал откуда-то бутыль и, получив отрицательное мотание головой на немой вопрос, плеснул себе в стаканчик.

Гадина лесная? А вот это уже интересно.

– Помочь с посевом я, конечно, не смогу. А вот, что за гадина такая, честной люд беспокоит?

– Да, – алкоголь помогает общению, я всегда это знал, – завелась тут, сил нет. Последний скот уволакивает. Раньше ж как было. Лесок спокойный. Хоть детишек ночью за малиной отпускай. А сейчас-то, ух, – опрокинул содержимое стакан в рот и занюхал это дело кусочком сала, – Совсем спасу нет. Тьфу, тьфу, правда, людей не трогала ещё ни разу.

– Так что ж, церковнички-то, не помогут с такой бедой?

– Да, – староста махнул рукой, – говорил я с их отцом преподобным, грит, вишь ли, заняты они. Лишних людей нет, сами, мол, разбирайтесь. Да ещё посмеялся, мол, не может быть в этих местах никакой нечисти, как пить дать, кто-то из сельчан скотину ворует, но я-то своих всех знаю, не могут они. Да и следы, сами за себя говорят. Здоровая махина, как волк… али медведь даже. И когтища, во! – в доказательство староста раскинул руки, чуть не заехав по стене куском сала.

– Может я смогу помочь, как-то? Это ведь, как-никак, работа моя, – я кивнул на меч, стоящий сейчас у стены.

Староста задумчиво глянул на меч, потом на меня и слегка наклонившись ко мне заговорческим шёпотом произнёс:

– Есть у меня, кобылка одна. Старая, да славная ещё. Всадника до соседней деревеньки уж довезёт. И медяки у меня есть, немного правда, на шубку дочке копил, да что сейчас об этом, – староста вздохнул, – в общем так, коли гадину отвадишь за скотом нашим ходить, да посевы топтать, дам кобылку, еды чуток, да денег, символически только, больше нет, извиняй уж, друг хороший.

Я задумчиво постучал пальцем по столу. Старенькая кобылка, определённо лучше, чем ничего. Да и денег чуток, тоже сахар.

– А точно одна гадина-то? А – то, кабы их там не целая стая была.

– Да какая там стая, – отмахнулся голова, – разве ж может стая на такую мелочь, что пропадает прокормиться?

И то верно.

– Сейчас я дочурку отправлю, вам поесть чего соберёт. А сам к отцу церковнику пойду. Скажу, что к знахарке лесной пойдёте, поесть понесёте. А то, как бы она, старая, там с голоду не померла. Не ходил уж никто к ней давно, дела, да дела.

Знахарка лесная? Ну, ничего себе. Да её, выходит, знают в деревне-то, да ещё и подкармливают. Ай да бабулька. Договорившись, что зайду ближе к вечеру, мы распрощались.

Чем заниматься до вечера я просто не представлял. Идти обратно, к столь любезно приютившему нас господину Рикоту, не хотелось. Просто слоняться по улицам – опасно. На меня уже недружелюбно косились, взглядами обещая все муки мира. Уже, было, решив пойти в церковь и ознакомиться с местной культурной средой, меня прервал голос: