Тарси

После упоминания бородатого Клыка, нас действительно пропустили в деревню почти без расспросов. Только немного посмеялись, да и только. Я уже начал приноравливаться в общение с этими солдатиками. Получалось всё убедительнее и убедительнее. Вот только деревня немного угнетала. Она была довольно большой, и дома все выглядели опрятно, а местами даже богато. Ну не удивительно, Маикран под боком. Вот только улицы были пусты. Закутанные в робы, шастали туда сюда церковники. Гвардейцы в полном обмундирование считали ворон чуть ли не на каждом углу. Какое-то оживление виднелось лишь рядом с церковью. Та выглядела величественно и походила, наверно, больше на городскую. Крест, венчающий шпиль на крыше, и вовсе, похоже, был сделан из чистого золота. Рядом со ступенями, ведущими в церковь, сидело несколько бомжей. Не знаю, как их назвать на средневековый манер. Лысый монах что-то вещал зычным голосом, а окружившая его стайка женщин охала и плакала. Дорогу нам перешёл гвардеец, тащащий за шкирку какого-то мелкого паренька. Тот яростно сопротивлялся, но освободиться от твёрдой хватки не мог. Всё здесь выглядело, словно королевство было в середине войны. Не долго думая, мы отправились к тому самому мужичку, должнику старухи из леса. Проходя мимо церкви, Шарлотта остановилась и трижды перекрестилась. В довершении сделав низкий поклон, девушка двинулась за мной, не выказывая никакой тревоги. Но я точно знал, что моя спутница взведена словно арбалет. Вот ведь а, из меня уже подобные сравнения лезут. Мимо нас с важным видом прошествовал церковник в сопровождение двух гвардейцев. Красивая роба, сделанная из красного материала – бархат? – и отливающаяся золотом. Большой золотой крест на цепочке. Лысая голова сверкает на солнце. Шарлотта пониже натянула капюшон, но церковник даже не бросил взгляд в нашу сторону. Зато гвардейцы глянули весьма удивлённо, но не посмели задерживаться на разъяснение ситуации. Пройдя по главной улице, ну по крайней мере она выглядела именно так, и повернув направо возле колодца, мы наконец достигли своей цели. Одноэтажный домик выглядел весьма печально в сравнение с остальными строениями увиденными мною в этой деревни. На участке в довесок виднелся старенький сарай и туалет. Ах да, ещё несколько рядов грядок, вот в общем-то и всё. Скрипнув калиткой, мы прошли по выложенным в дорожку доскам и постучались. Вообще, наверное, следовало сначала немного покричать у забора, дабы привлечь внимание хозяев. Но так сильно афишировать наше здесь появление мне явно не хотелось.

тук-тук…тук-тук. Ноль внимания. Наконец, когда я уже было решил долбануть по двери ногой, нам открыли. На пороге стоял боевого вида мужик, широкоплечий, с козлиной бородкой рыжеватых давно не чёсаных волос.

– Что надо? – весьма злобным голосом возвестило это чудо.

– Мы… эм… пришли по наставлению.., – я был немного сломлен напором этого амбала, который был выше меня почти на пол головы, и шире в плечах чуть ли не два раза, – знахарки лесной, – слова наконец сложились в более менее пристойную форму.

– Какой ещё к чертям знахарки?

– Что случилось? От чего весьма гам? – раздался голос откуда-то из глубины дома.

– Да тут какие-то лицедеи заявились, – через плечо бросил рыжеволосый и уже начал закрывать дверь, – от знахарки, дескоть, пришли.

Где-то за спиной несговорчивого мужика началась возня и перебранки. Наконец здоровяка отодвинули в сторону, и нашему взору предстал другой мужичок, уже явно в годах, но с виду довольно крепко держащийся на ногах. Только по затронутым сединой волосам, да по усталым глазам можно было понять о его совсем не детском возрасте. Вот тут-то до меня и стало доходить, что открывший нам, был вовсе не хозяином дома. Скорее всего, сын, если судить по телосложению и кучерявым волосам. Да ему выходит, вряд ли двадцать два или двадцать три года могло исполниться.

– Простите сына моего, люди добрые, – хозяин дома опасливо оглядел улицу, – от знахарки, говорите?

– Именно, старушка поведала, что за вами к ней должок и просила приютить нас ненадолго. Мы проездом, – набравшись терпения, разъяснил я ситуацию.

Мужичок ещё раз тяжело вздохнул, будто борясь в себе с чем-то. Видно груз долга победил, потому что он, наконец, распахнул дверь по шире и посторонился, приглашая нас внутрь. На последок ещё раз, оглядев пустынную улицу он закрыл дверь на засов. Внутри всё было обставлено довольно уютно. Большая печь в углу. Огромный прямоугольный стол у окна. На него как раз раскладывала снедь хозяйка. На другом конце виднеется дверь, то ли в спальню, толи на улицу.

– Проездом значит? Каким же это вы таким проездом, если всё церковнички, да поможет им Бог в начинаниях, всё перекрыли, – с прищуром поинтересовался мужичёк.

– Простите, дяденька, но это уже не ваше дело. Надолго мы не задержимся. Только немного еды и лошадок прихватим в дорогу и уйдём.

– Лошадок, – кряхтя, хозяин дома уселся за стол, – какие вам там лошадки, забрали всё, изверги.

– Ты по тише это, ещё услышит кто! – прикрикнула на мужа хозяйка, как раз раскидывающая по столу тарелки.