Читаем Тартак (на белорусском языке) полностью

- Скацiна!.. - засiпеў ён, не сцярпеўшы i забегшы Боганчыку наперад. Ён паперу ў зубы тыча... Крыку нарабiў на ўвесь лес, каб усе чулi. Хочаш, каб перастралялi здалёку, як шалёных сабак?.. Пачуў, што гудзiць наперадзе? Не ведаеш, куды едзеш... Ды я цябе... Пхне ўсё ў вантробы, як свiнчо карэлае. З голаду баiцца памерцi... А людзi?.. А дома што цяпер? Думаеш, сволач?..

Махорка пачуў, як яго ўсяго аж калоцiць. Убачыў, што Боганчык скоранька надзеў на галаву кепку. Белая папера выехала з-пад кепкi, i палоска ад яе была вiдаць у Боганчыка на лбе пад брылём, як прылiпла там усё роўна. Вочы ў Боганчыка пасталi на адным месцы, зрабiлiся вялiкiя, аж павылуплялiся, i былi жоўтыя, як ад жаўтухi. Тады Махорка згледзеў, як у яго затраслiся губы ад злосцi i ад iх адвалiлася прылiплае жытняе зерне.

- Татарская мор-рда... - пырснуў слiнай Боганчык. - Ты мяне не свалачы-ы... Смелы такi. Ведаем. Кожнаму свой качан дораг. А не дораг - то кладзi пад кола. I нiкуды вязцi не трэба. Нi ў Краснае, нi за Краснае. Пад кола - i канец.

- Пад ко-о-ола... - перадражнiў яго Махорка.

- Пад кола. Што? Не чуеце, што наперадзе? Чакаюць. Па галаве пагладзяць. - Боганчык памаўчаў, паправiў кепку, схаваўшы са лба белы акравак паперыны, i зноў закрычаў на ўвесь голас: - Не ведаеце, хто яны? Не вiдзiлi, стоячы ў iмшары...

Махорка зноў пачуў, як яго страсанула, i ён ступiў да калёс, не ўстояў. Адскочыўся быў Боганчык, тады зноў падляцеў да яго. На барадзе ў яго ляжала жоўтае жытняе зерне: зноў выплыла з рота са слiнай. У Боганчыка яго быў, вiдаць, повен рот - упiраўся язык, калi гаварыў.

Яны стаялi цяпер адзiн ля аднаго - грудзi ў грудзi, i Махорка бачыў, як у Боганчыка трасецца барада i слязяцца вочы. Пачырванелi ад бяссоння, у куточках сабраўся i прылiп да павечак пыл.

Тады ззаду, блiзка над вухам, закашляў Панок. Калi Махорка павярнуў галаву, згледзеў, як Панок падняў руку i хоча пакласцi яму, Махорку, на плячо. Другой рукой ён зацiскаў рот, мусiць, каб не было далёка чуваць кашлю. Пасля Панок стаў махаць рукой: паказваў - не трэба, Мiрон. Свае ж людзi...

Наперадзе цяпер загудзела недзе зусiм блiзка, як усё роўна ў канцы iмшары.

- Што ў катле варыцца... - уздыхнула Наста.

Яна стаяла збоку ля Панка. Перавязала на галаве хустку, туга акруцiўшы рагi ля шыi. Чорная картовая спаднiца ў яе была ўся пакамечаная, i да яе паналiпала сена i лiсця ад канюшыны, дробнага, што зайцавай капусты. Наста пазiрала ўсё назад, дзе махаў галавой Буланчык, ганяючы машку. Махорка падумаў, што там жа на калёсах дзецi.

- Што мы сабе думаем, мужчыны?

Цяпер усе глядзелi на Насту: што ёй сказаць?

- Як у катле варыцца, - зноў сказала яна. - Машыны...

- А раптам танкi?..

- А нам, татарам, Панок, цi танкi, цi...

- Добра, што на Тартак паехалi...

- Яшчэ не скачы, Наста...

- I што гэта ў iх там мiгцiць? Падскочыць агонь i мiгцiць.

- Ракеты, Наста...

- Конi пiць хочуць...

- Хай адсапуцца...

- А дзецi ж мае...

- Не пазнаю цябе, Наста... Намарылася ты за ноч. У слёзы i ў слёзы...

- Дзяўчына стогне... Нагу трэба было б паглядзець.

- Пацярпiць. Што мы зробiм...

- А ноч халодная. Пад дзень хоць ты было каню пад хвост лезь. Ляжу, гляжу на Сiтца. Яно высака над галавой, а зуб на зуб не лучае...

- Сонца, Пан, скора ўзыдзе - пагрэешся...

- Дзяцей прастудзiм голых...

- А камары сякуць, не глядзяць на холад.

- Пагода будзе...

- Цiш-ш... Не чуеце, як бразгае? На адным месцы.

- Каля Руднi недзе. На шашы. Там дарога на Белае.

- Нiхто не знае, дзе чыя смерць. У Белым цi ў гарэлым...

- А нам, татарам...

У канцы iмшар, дзе доўга гудзела не сцiхаючы, зноў замiтусiлася неба i зайшоўся кулямёт. Па iмшарах пайшло рэха, нiзка, па зямлi... Падзьмуў вецер.

Усе збiлiся ў кучку каля Махоркi - стоўпiлiся ля калёс. Маўчалi. Чуваць было, як махае хвастом конь - шапацела на мяхах сена.

- Дастоiмся, што на дарозе перацiскаюць...

- Паедзем...

- Трэба пачакаць. Хай сцiхне.

- А дзе Янук? Дзе стары?

- У кусты пайшоў. Не бойся, Пан. Са страху...

- Наста пашкадавала. Прывяла да калёс. Хай ба ляжаў на мяхах.

- Стары баiцца. Да людзей цiснецца, - пляскаў ротам Боганчык.

- А ты не баiшся?

- А я нiкуды не паеду. Сказаў - не паеду. Можаце браць паперу. I жарабка можаце браць.

- Ты што, Iван, упiраешся ўсю дарогу?.. - Махорка пачуў, як Боганчыка пачаў угаворваць Панок; Панку цяжка было гаварыць: не даваў кашаль.

- Што ехаць? А калi немцы не ў Белае, а з Белага iдуць?

- А табе што, не ўсё роўна куды?

- А тое, Мiрон, што i яны на Тартак дарогу знаюць, не адзiн ты. У iх на карты ўсё пананошана.

- Што, ты вiдзiў iхнiя карты? Глядзеў?

- Людзi глядзелi. А вы самi не знаеце, куды едзеце.

- Дык што? Разбегчыся? А дзецi? А жывёла?..

- Што нам слухаць Боганчыка. Андрымонiць усю дарогу. Паганяй, Мiрон.

- Iдзi, Наста, да калёс. Паедзем.

- А дзе Янук?

- Iдзе вунь... Не згубiцца. Як дома ўсё роўна. Устаў, на двор доднiцай схадзiў...

- Паганяй, Iван. Жарабок з дарогi з'ехаў. Падцялежыўся...

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Р' ваших руках, уважаемый читатель, — вторая часть книги В«100 рассказов о стыковке и о РґСЂСѓРіРёС… приключениях в космосе и на Земле». Первая часть этой книги, охватившая период РѕС' зарождения отечественной космонавтики до 1974 года, увидела свет в 2003 году. Автор выполнил СЃРІРѕРµ обещание и довел повествование почти до наших дней, осветив во второй части, которую ему не удалось увидеть изданной, два крупных периода в развитии нашей космонавтики: с 1975 по 1992 год и с 1992 года до начала XXI века. Как непосредственный участник всех наиболее важных событий в области космонавтики, он делится СЃРІРѕРёРјРё впечатлениями и размышлениями о развитии науки и техники в нашей стране, освоении космоса, о людях, делавших историю, о непростых жизненных перипетиях, выпавших на долю автора и его коллег. Владимир Сергеевич Сыромятников (1933—2006) — член–корреспондент Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ академии наук, профессор, доктор технических наук, заслуженный деятель науки Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ Федерации, лауреат Ленинской премии, академик Академии космонавтики, академик Международной академии астронавтики, действительный член Американского института астронавтики и аэронавтики. Р

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары