Тартесс

– Пусть они думают, что мы довольны результатом, на самом деле если хорошенько подумать, можно переломить ситуацию в нашу пользу, – подхватил беседу Ганнон, крупный торговец из Библа.

– Сидон хитрый и умный соперник, он не просто торговец, как мы. Он вершит большие дела, всегда оставаясь в выгодном положении, – чуть слышно говорил Милкулли, оглядываясь по сторонам. Видимо он подозревал всех и каждого в шпионаже, решившись противостоять опасному противнику.

Полдня они были в пути и практически достигли Гибралтара, как впереди увидели три судна. «Видимо, они покинули порт Гадеса чуть раньше» – подумал Милкулли.

– Это конвой Тиренция. Я видел, как они загрузили два судна оловом и бронзой, включая готовые изделия из железа местной ковки. Всё это они грузили три часа, носили в открытых ящиках, глупцы. Не знаю, что у них за отношения с Тиренцием, но к нему они явно более благосклонны, – заметил Ганон, увидев недобрый взгляд Милкулли.

– Всего один небольшой корабль охраны…легкая добыча, – с кривой усмешкой процедил Милкулли.

– Не глупи, это очень опасно! Нас быстро поймают. То расстояние, что мы проходим за день, корабли Атлантов преодолевают за час!

– Думаю, у нас будет фора! – он указал взглядом на небо. Небо и всё усиливающийся ветер с Атлантики говорили о приближении шторма.

– Внимание! Как только подойдем ближе к конвою, готовясь к бою!– отдал приказ Милкулли. Они медленно приближались к кораблям Тиренция, который стоял на палубе, ни о чём не подозревая.

– На абордаж!!! – скомандовал капитан, когда наступил подходящий для штурма момент.

Тиренций был ошарашен случившимся. Он собирался приветствовать дипломатов, только что покинувших берега дружественного Гадеса…

Бой длился недолго. Три тирских корабля быстро оттеснили суда, груженые металлом, перебив всю команду, и захватили флагман с Тиренцем на борту. Сражаясь, несколько этруриев выпали за борт. Среди них оказались и атлантийцы, посланные наладить металлургическое производство в Этрурии, и сам Тиренций.

С трудом добравшись до берега, семеро оставшихся в живых членов команды несколько часов шли вдоль береговой линии, пока их не заметили с апперов.

– Это были тирские купцы Милкулли и Ганон. Я стоял на корме, собираясь приветствовать их, как друзей, в это время Ганон отдал приказ атаковать. Что же делать? Я потерял и ценный груз, и людей, и корабли, – схватился за голову Тиренций.

– Я думаю пора принимать решительные меры, – жестко ответила грозная царица. Именно такой её и представляли, но в действительности никому не доводилось увидеть эту её сторону.

– Луис Мануэль, сколько у нас кораблей, оснащенных двигателями? Все, все отправляйте в погоню! Отбить груз, отыскать Веронику и утвердить власть Атлантиды! Раз и навсегда.

– Давайте постараемся использовать имя Тартесс. Нам не стоит выпячивать власть Атлантиды. Вы помните об этом, Кассетерид? – осадил её Сидон. Он оттого так долго и оставался на коне, что имел холодный разум и ледяное спокойствие.

– Вы правы, Сидон. Отлично! – подтвердил его слова Перес, во все глаза испуганно глядящий на Кассатерид.

– Поднимем все корабли. Я думаю, около сорока судов мы можем противопоставить тирской флотилии. Наши биремы лучше оснащены, как и наши воины. Сражаться нам пока не приходилось, но подготовка у всех хорошая. Попробуем!

Милкулли оказался прав – когда Сидон и Перес сели в аппер, срочно отправившись в Атлантиду ставить флот «под ружьё», их встретил шквалистый ветер и высокие волны Атлантики. Наступал сезон штормов. Две недели они не могли выйти в море, чтобы без-опасно преодолеть Гибралтарский пролив.

Расщелина, образовавшаяся между Европой и Африкой пятнадцать тысяч лет назад с каждым столетием всё увеличивалась, расширяя проход во внутреннее море, но он всё еще был довольно узок в те времена и не достигал одиннадцати километров. О том, что изменения должны произойти, атлантийцам говорил тот факт, что береговая линия государств и островов Средиземного моря не совпадает с современной, она много ниже уровня мирового океана. Предполагалось, что должен произойти ещё один мощный скачок подъема уровня воды срединного моря в результате ещё одного неведанного катаклизма. Только какого?

Несколько раз они останавливались в разных портах, пополняя запасы воды и пищи. Иногда по целым неделям, особенно в крупных торговых городах. Вероника в это время попадала под домашний арест, и только в первый день после прибытия посещала с Айабом рынок. Он позволял ей купить необходимые женщине в дороге вещи и выбрать хороший товар для продажи в Египет. Айаб заметил способность Вероники быстро находить качественные, добротные товары. «Видимо она обладает хорошим чутьем и прекрасным вкусом», – заметил Айаб, сопровождая Веронику по рынку.

Но все попытки к бегству не оставались без внимания, жестоко пресекались, а со временем дошло до того, что Веронику выводили на прогулку в кандалах.