Тарусские тропинки. Альманах 2024

И как будто пытался чужую премудрость понять.

Трепетало в листах непривычное мысли движенье,

То усилие воли, которое не передать.

Природа- тот источник, к которому человек припадает в час нужды и который исцеляет его:

В государстве ромашек, у края,

Где ручей, задыхаясь, поет,

Пролежал бы всю ночь до утра я,

Запрокинув лицо в небосвод.

Но и природе необходим человек, чтобы придать ей смысл существования. Поэт-философ Заболоцкий был: «…не детище природы,

Но мысль ее. Но зыбкий ум ее!»

В Тарусе поэт пережил поэтический подъем. Иногда он бросал гневные обвинения миру и судьбе:

Пой мне песню, дерево печали!

Я, как ты, ворвался в высоту,

Но меня лишь молнии встречали

И огнем сжигали на лету.

Почему же, надвое расколот,

Я, как ты, не умер у крыльца?

Иногда — позволял душе и уму расслабиться на берегу Оки, где «Вечерний день томителен и ласков…. Как девушка в вечернем полусне!» Иногда заглядывался на тарусян, которые «… не давят лежачих… И голодных не гонят взашей!»

В Тарусе Заболоцкий создал такие шедевры, как: «Птичий двор», «Стирка белья», «Летний вечер», «Вечер на Оке», «Гроза идет», «Городок», «Подмосковные рощи», «Петухи поют». Стихотворение «Петухи поют», написанное в 1958 году, о сотворчестве человека и времени, человека и истории:

На сараях, на банях, на гумнах

Свежий ветер вздувает верхи.

Изливаются в возгласах трубных

Звездочеты ночей — петухи.

Нет, не бьют эти птицы баклуши,

Начиная торжественный зов!

Я сравнил бы их темные души

С циферблатами древних часов.

Изменяется угол паденья,

Напрягаются зренье и слух,

И, взметнув до небес оперенье.

Как ужаленный, кличет петух.

Пел Петру из коломенских далей,

Собирал конармейцев в поход.

Пел в годину великих печалей,

Пел в эпоху железных работ.

И теперь, на границе историй,

Поднимая свой гребень к луне,

Он, как некогда витязь Егорий,

Кличет песню надзвездную мне!

В том же 1958 году в Тарусе Заболоцкий написал поэму «Рубрук в Монголии». Из авторского примечания: «Вильгельм де Рубрук, монах ордена миноритов, в 1253 году по поручению Людовика 1Х ездил в страну монголов, о чем оставил любопытные записки». Рубрук проехал через всю Россию, тогда находившуюся под татаро-монгольским игом. Цель его похода (обратить монголов в христианство), естественно, не была выполнена, но он с ними общался. В Тарусе Николай Алексеевич также много работал над переводами. Он был очень серьезно болен, но никогда не жаловался, казался подтянутым и сосредоточенным. Лишь однажды сказал Льву Озерову: «Раньше с утра до вечера мог сидеть над строфой. Сейчас быстро устаю, не могу долго сидеть. Ведь я сверхсрочник. Врачи давно меня списали. Жаль, у меня планов много. Хочу дать свод былин как некую героическую песнь, слитную и связную. У нас нет еще своего большого эпоса, а он был, как и у многих народов, был, но не сохранился целиком. У других — «Илиада», «Нибелунги», «Калевала». А у нас что?.. Обломки храма. Надо восстановить весь храм». В марте 1958 года в одном из писем Заболоцкий писал: «Здоровье моего сердца осталось в содовой грязи одного сибирского озера. Два с половиной года назад был инфаркт, теперь мучает грудная жаба, но я и мое сердце — мы понимаем друг друга».

Заболоцкому выдалась нелегкая судьба. Родился он 7 мая 1903 года в Казани в семье земского агронома. Детские годы прошли в селе Сернур, а отроческие — в Уржуме, где он получил среднее образование, обучаясь с 1913 по 1920 год в реальном училище. Уже в это время он написал множество стихов. 17 лет отроду он переехал в Москву, а затем в 1921 году — в Петроград. Учился в педагогическом институте имени А. И. Герцена на отделении языка и литературы, после окончания которого служил в армии. В 1928 году Заболоцкий писал своей будущей жене: «Вера и упорство, труд и честность… Я отрекся от житейского благополучия, от общественного положения, оторвался от своей семьи — для искусства. Вне его — я ничто». Поэт навсегда остался верен этим принципам в жизни и творчестве. В марте 1938 года он был арестован и до весны 1945 года отбывал срок на Дальнем Востоке, в Алтайском крае, в Караганде. В 1946 году Заболоцкий был восстановлен в Союзе писателей и получил разрешение жить в столице. В Москве он оказался без жилья, без заработков, без связей. Но тут пришло приглашение из Тбилиси, чтобы переводить грузинских поэтов. В 1948 году он вернулся в Москву. Семья поселилась на даче друзей, Кавериных, в Переделкине. О чем бы ни писал теперь Заболоцкий — душа человеческая обнаруживала себя, как главную, определяющую субстанцию бытия и творчества:

Горит весь мир, прозрачен и духовен,

Теперь то он поистине хорош,

И ты, ликуя, множество диковин

В его живых чертах распознаешь.