Тарзан. Том 2

Хотя он и ненавидел чернокожих, он все же сильно интересовался их времяпровождением. Особенно занятны были их пляски, когда яркое пламя костров освещало их нагие тела и они прыгали и бесновались, соблюдая в пляске какой-то дикий ритм. Следуя за ними теперь по пятам, он надеялся снова увидеть нечто в этом роде, но ошибся в своих расчетах, так как в эту ночь черные воины не плясали.

Тарзан забрался на верхушку дерева и стал смотреть вниз. Чернокожие воины расположились группами вокруг маленьких костров и обсуждали происшествия минувшего дня. В уединенных уголках селения гуляли парочки, смеясь и болтая друг с другом. Тарзан видел, что каждая пара состояла из молодого мужчины, гулявшего с молодой женщиной.

Тарзан склонил голову набок и задумался. Устраиваясь на ночлег в разветвлении ближайшего дерева, он снова вспомнил о Тике. Мысль о ней преследовала его и во сне — всю ночь ему снилась она и молодые чернокожие воины, гулявшие и болтавшие с молодыми женщинами своего племени.

Тог отправился на охоту и отошел в сторону от обычного пристанища племени Керчака. Медленно бродил он по следу слона, как вдруг густой кустарник преградил ему путь. Тог с годами стал свирепой и быстро раздражающейся обезьяной. При виде препятствия, становившегося ему поперек дороги, он, очертя голову, бросался на него, рассчитывая одной грубой силой и слепой яростью сломить и уничтожить досадную помеху. Так и сейчас. Увидев, что путь ему прегражден, он с бешенством ринулся вперед, в густую листву, и в ту же секунду очутился в странной норе; он почувствовал, что дальше ему идти некуда, несмотря на отчаянные усилия пробиться вперед.

Тог стал грызть и царапать решетку клетки и, убедившись в безуспешности своих попыток, пришел в дикую ярость; наконец, он понял, что ему надо отступить и обойти это препятствие.

Но каково было его изумление, когда он увидел, что позади него выросла другая решетка в то время, как он тщетно боролся с первой, преграждавшей ему продвижение вперед! Тог был пойман. С исступлением бросился он на решетку, стараясь пробиться на волю. Он довел себя до полного изнеможения, но все его попытки кончились ничем.

Рано поутру партия черных воинов из селения Мбонги отправилась в лес, к ловушке, расставленной ими накануне. Вслед за ними кралась по ветвям деревьев фигура юного нагого гиганта, с любопытством ожидавшего результата непонятных поступков чернокожих.

Мартышка Ману бойко затараторила и сердито заворчала, увидев Тарзана. Хотя Ману нисколько не испугалась хорошо ей знакомой фигуры мальчика-обезьяны, она все же прижалась ближе к маленькому коричневому тельцу своей подруги. Тарзан видел это и засмеялся; все же еле заметная тень огорченная пробежала по его лицу, и он глубоко вздохнул.

Немного дальше порхала крохотная птичка, расправив свои яркие перья перед восхищенным взором своей более темной самки. Тарзану казалось в ту минуту, что природа и джунгли задались целью показать ему значение понесенной им, в лице Тики, утраты; он, однако, ежедневно наблюдал подобные сцены, но не обращал на них прежде особого внимания.

Когда чернокожие приблизились к расставленной ими западне, Тог пришел в сильное волнение. Схватив лапами прутья своей темницы, он стал судорожно трясти их, оглашая воздух ужасающим ревом и бешеным рычанием. Чернокожие торжествовали; хотя они поставили свой капкан вовсе не на этого волосатого лесного жителя, но все же были в восторге от своей добычи.

Тарзан прислушался к раздавшемуся вдали крику громадной обезьяны. Затем, прыгая с дерева на дерево, он очутился как раз над тем местом, где находилась западня.

Он нюхал воздух, желая узнать, кто из его племени попался в ловушку. Вскоре его чуткие ноздри уловили знакомый запах. Тарзану не нужно было видеть пойманную обезьяну, чтобы удостовериться в том, что это Тог. Да, это был Тог: это именно он находился в клетке. Тарзан усмехнулся при мысли о том, что сделают чернокожие с пленником. Без сомнения, они сразу же убьют его. Тарзан снова рассмеялся. Теперь Тика будет принадлежать одному ему; некому будет оспаривать ее.

Тем временем чернокожие очистили клетку от листьев, привязали к прутьям решетки веревки и потащили клетку в деревню. Тог с бешеным ревом яростно тряс решетку клетки.

Тарзан остался на дереве, пока его соперник не исчез окончательно из виду. Затем он повернулся в противоположную сторону и бросился на поиски своих соплеменников, а главное — Тики.

По дороге он набрел на Шиту, которая отдыхала на лужайке в кругу своей семьи. Огромный зверь лежал, вытянувшись на земле, в то время, когда его самка, положив лапу на свирепое лицо своего владыки, лизала ему мягкую пушистую шею.