Тарзан. Том 3

Они последовали за ним на запад, а ночь провели в лагере у небольшого ручья.

Четверым лондонцам было трудно привыкнуть к присутствию страшного льва, а Блюбер пребывал в паническом состоянии.

Когда они расположились у костра за ужином, добытым Тарзаном, Краски предложил соорудить убежище от диких зверей.

— Не надо, — сказал Тарзан. — Джад-бал-джа будет охранять нас. Он будет спать рядом со мной, и то, что не услышит один, услышит другой.

Блюбер вздохнул.

— Майн готт! — воскликнул он. — Я заплатил бы десять фунтов, чтобы провести спокойную ночь.

— Эта ночь будет спокойной и следующая тоже, — ответил Тарзан. — Никто не посмеет напасть на нас, пока с нами Джад-бал-джа.

— Тогда позвольте пожелать вам спокойной ночи, — сказал Блюбер, отошел на несколько шагов от костра, лег на землю и моментально заснул. Торн и Пеблз последовали его примеру, а потом и Краски…

Русский лежал в полудреме, слегка прикрыв глаза. Он увидел, как Тарзан поднялся со своего места у костра и направился к ближайшему дереву, где уже спал Джад-бал-джа. Когда он вставал, из набедренной повязки выпал небольшой, туго набитый кожаный мешок.

Краски, мгновенно сбросивший с себя дрему, следил за каждым движением Тарзана. Человек-обезьяна подошел к спящему льву и расположился рядом. Через некоторое время, когда Краски решил, что они спят, он медленно и осторожно пополз к мешочку. Наконец русский добрался до сумки, схватил ее и спрятал под одежду. Потом пополз обратно к своему месту. Здесь он лег на бок и, притворившись спящим, осторожно ощупал сумку пальцами.

— Похоже на камни, — пробормотал он. — Несомненно, это булыжники, служащие для украшения этого дикого пэра Англии. Невозможно представить, что этот варвар заседает в палате лордов.

Краски бесшумно развязал узел, и через мгновение часть содержимого оказалась у него на ладони.

— О, Боже! — воскликнул он. — Алмазы! Он быстро высыпал еще немного драгоценностей и с жадностью разглядывал их — огромные сверкающие камни чистой воды и такой невероятной ценности, что только созерцание их потрясло русского.

— Боже мой! — повторил он. — Я богат как Крез. Он вновь уложил камни в мешок, по-прежнему одним глазом следя за Тарзаном и его львом. Они не шевелились, и Краски спрятал драгоценности под одежду.

— Завтра, — бормотал он, — завтра, если даст Бог, и если выдержат мои нервы эту ночь.

На следующий день Тарзан с четырьмя лондонцами подошел к деревне, состоявшей из множества хижин, обнесенных крепким частоколом.

После обычной церемонии приветствия Тарзан повернулся и поманил к себе европейцев.

— Это мои друзья, — сказал он вождю племени, — они хотят в безопасности добраться до побережья. Дай им охрану. Об этом тебя прошу я, Тарзан из племени обезьян.

— Тарзан — великий вождь, Повелитель джунглей, его желание — закон, — ответил тот.

— Вот и хорошо! — произнес человек-обезьяна. — Накормите их как следует, а у меня свои дела, я не могу остаться.

— Их животы будут полны, и они в безопасности достигнут побережья, — заверил вождь.

Не простившись и даже не взглянув в сторону белых, Тарзан прошел мимо, а по пятам за ним следовал Джад-бал-джа, Золотой лев.

XIX. ОСТРОЕ КОПЬЕ УБИВАЕТ

Краски провел бессонную ночь. Он понимал, что рано или поздно Тарзан обнаружит пропажу алмазов, вернется и потребует объяснений у лондонцев, которым помог. Поэтому при первых же признаках рассвета, когда небо на востоке заалело, он поднялся с охапки сухой травы в хижине, отведенной вождем им с Блюбером на двоих, и осторожно выбрался на деревенскую улицу.

— Боже! — говорил он сам себе. — Есть только один шанс из тысячи в одиночку добраться до побережья, но это, — и он взвесил в руке мешочек с алмазами, — это того стоит, ради этого можно и жизнью рискнуть. Это богатство тысячи королей. Боже, что я смогу сделать с этим в Лондоне, в Париже, в Нью-Йорке!

Он осторожно покинул деревню, и вскоре джунгли сомкнулись за Карлом Краски.

Блюбер первым обнаружил отсутствие компаньона, поскольку, хотя и не дружил с русским, но вынужден был держаться его, так как Торн и Пеблз дружили между собой.

— Вы не видели Карла? — спросил он у Пеблза, когда все трое собрались у костра завтракать.

— Нет, — ответил Пеблз, — наверное, спит еще.

— Его нету в хижине, — возразил Блюбер, — и его там уже не было, когда я проснулся.

— Он не пропадет, — заметил Торн, жуя тушеное мясо, присланное вождем на завтрак. — Наверное, он задержался у какой-нибудь местной красотки. — И англичанин улыбнулся при этом шутливом намеке на всем известную слабость Краски.

Они закончили трапезу и отправили воина к вождю узнать, когда можно будет выступить в путь, а Краски все не появлялся. К этому времени Блюбер уже всерьез забеспокоился. Не из-за Краски, а из-за себя. Если с русским могло что-нибудь случиться в этой дружественной деревне, такая же судьба может постигнуть и его. Когда он изложил свою мысль остальным, те тоже призадумались, и в конце концов они отправились к вождю.