Тарзан. Том 5

Мужчина говорил тихим голосом, и Тарзан не мог разобрать слов. Тогда снова заговорила женщина с ноткой презрения и, возможно, страха в голосе:

— Вы не посмеете, гауптман Шнайдер! Не трогайте меня! Уберите ваши руки!

Вот тогда то Тарзан-обезьяна рывком открыл дверь и вошел в комнату. Там он увидел громадного, с бычьей шеей немецкого офицера, положившего одну руку на талию фройляйн Берты Кирчер. Другой рукой верзила обхватил шею девушки, запрокидывая ей голову. Он пытался поцеловать ее в губы. Девушка сопротивлялась огромному животному, но ее усилия были тщетны. Губы мужчи ны приближались к ее губам. Медленно, дюйм за дюймом, она отшатывалась назад.

Шнайдер услыхал шум открывающейся позади себя двери и обернулся. При виде странного офицера он отпустил девушку и выпрямился.

— Что означает это вторжение? Лейтенант, почему вы здесь? — спросил он, заметив погоны вошедшего.— Немедленно покиньте помещение!

Тарзан не произнес членораздельного ответа, но двое находящихся с ним в комнате услышали тихий рык, вырвавшийся из его сжатых губ — рычание, от которого у девушки по телу пробежали мурашки и которое вызвало бледность на лице гунна. Рука немца рванулась к пистоле ту, но как только он вытащил оружие, оно вылетело через окно во двор. Тарзан, закрыв дверь и прислонясь к ней спиной, начал медленно снимать с себя офицерское платье.

— Вы гауптман Шнайдер? — спросил он у немца.

— Ну и что с этого? — пробурчал тот.

— Я — Тарзан-обезьяна,— сказал Тарзан.— И теперь вы знаете, зачем я ворвался сюда.

Те двое, что стояли перед ним, с ужасом наблюдали, как он сбрасывает на пол китель и брюки. Наконец ненавистная форма кучкой валялась на полу. Тарзан остался в одной лишь набедренной повязке. Теперь и девушка узнала его.

— Уберите руку с пистолета,— предостерег Тарзан ее. Рука опустилась.— Теперь подойдите сюда.

Она подошла, и Тарзан забрал у нее оружие. Оно последовало туда же, куда и пистолет Шнайдера — за окно.

Когда Тарзан назвал себя, он заметил, как болезненная бледность покрыла черты Шнайдера. Наконец-то он нашел настоящего убийцу своей жены. Наконец-то Джейн хоть частично будет отомщена — никогда Тарзан не сможет отплатить за ее смерть полностью: жизнь так коротка, а немцев так много!

— Что вы хотите от меня? — спросил Шнайдер.

— Вы заплатите за то, что натворили в маленьком бунгало в стране Вазири! — ответил человек-обезьяна.

Шнайдер пытался неистовствовать и угрожать. Тарзан повернул ключ в двери и выбросил его через окно вслед за пистолетами. Затем он повернулся к девушке.

— Не подходите близко! — сказал он спокойным голосом.- Тарзан-обезьяна собирается убить этого человека!

Гунн прекратил истерику и начал умолять:

— У меня есть жена и дети! — кричал он.— Я ничего такого не сделал!

— Вы умрете, как и полагается такому, как вы,— сказал Тарзан,— с кровью на руках и ложью на устах.— Он двинулся по комнате к плотному гауптману Шнайдеру. Тот, крупный и холеный мужчина, был примерно такого же роста, как и человек-обезьяна, но значительно грузнее. Он видел, что угрозы и мольбы бесполезны, поэтому приготовился к бою. Так борется за жизнь загнанная в угол крыса — со всей маниакальной яростью, хитростью и жестокостью, соблюдая главный закон природы — жизнь превыше всего, борясь за существование всеми доступными способами, как и прочие животные.

Склонив свою крупную голову, немец набросился на человека-обезьяну. Враги сцепились в центре комнаты. Они стояли, обхватив друг друга, некоторое время, пока Тарзан не сумел бросить немца спиной на стол, стол не выдержал, ножки подломились, и немец рухнул на пол, увлекая за собой Тарзана. Стол разлетелся под тяжестью двух борющихся тел.

Девушка стояла, забившись в угол, и наблюдала за битвой расширенными от ужаса глазами. Она видела, как двое мужчин катались по полу, сжав друг друга в смертельных объятиях, и с ужасом слышала тихое рычание, срывающееся с губ дикаря-гиганта. Шнайдер пытался схватить врага за горло толстыми пальцами, в то же время,— о, ужас! — Берта Кирчер увидела, как тот, другой, тяаулся к яремной вене немца, пытаясь прокусить ее своими зубами.

Шнайдер, кажется, тоже понял это, так как удвоил усилия, и, наконец, ему удалось оказаться сверху. Он вырвался из объятий Тарзана-обезьяны. Вскочив на ноги, подбежал к окну, но Тарзан был по-звериному быстр. Прежде чем немец успел выпрыгнуть через раму, тяжелая рука упала ему на плечо. Он был отброшен назад и перекатился через всю комнату, ударившись в противоположную стену. Тарзан последовал за ним, и снова они схватились, нанося друг другу ужасные удары, пока Шнайдер пронзительным голосом не завопил: «Камраден, камраден!».

Тарзан схватил немца за горло и вытащил свой огромный нож. Шнайдер стоял спиной к стене, и, хотя колени его подгибались, его удерживал в таком положении человек-обезьяна. Он поднес острие ножа к нижней части живота немца.

— Так ты зарезал мою жену,— прошипел он ужасным шепотом,— так умрешь и ты!

Девушка кинулась вперед.

— О, боже, нет! — закричала она.— Только не это! Вы слишком мужественны — вы не можете быть таким зверем!