Тарзанариум Архимеда

   -Тебе, Раджив, виднее, - не менее хмуро, чем перед этим Чжан, отозвался Маккольн. - Какой из аппаратов теперь можно быстрее к полету подготовить?

   -Теперь, я думаю, "Республику".

   -Сколько времени займет?

   -Сам же сказал - до завтра...

   -Ты слышал, Чжан? Бери Ларсена и... Кстати, где он?

   -В аппаратной, гипер подстраивал...

   Внезапно Хастон с ужасом ощутил какое-то, еле уловимое, движение воздуха. И шло оно совсем не от той двери, к которой он плотно прижался ухом. Отметив краем глаза то, что жалюзи, перегораживающие коридор, оставались неподвижными и поэтому не могли быть источником сквозняка, Дик бросился к двери, ведущей в помещение с приборными шкафами. А еще через мгновение, продолжая двигаться по инерции, уставился на них стремительно расширяющимися глазами: кто-то медленно открывал их изнутри.

   Конечно, медленность этого процесса только казалась Хастону: просто его собственное время до предела убыстрило свой ход. Однако даже это не позволяло ему сделать что-либо для того, чтобы избежать встречи с широкоплечим бородатым блондином в ультрамариновой спортивной курточке, накинутой прямо на голое дело.

   Единственное, что мог предпринять Хастон, вглядываясь в расширяющиеся, как и у него самого, зрачки голубых глаз, так это со всей возможной убедительностью прошептать: "Ты меня не видишь, не видишь! Здесь никого нет. Никого! Ты спокоен. Спокоен. Ты проходишь сквозь пустоту".

   Это, конечно, было детство. Но, может быть, именно неистовая детская вера, еще не изъеденная взрослыми сомнениями, и есть то, что изменяет весь этот несуразный мир? И, взрослея, мы просто отшлифовываем эти изменения, доводя их до логического завершения?

   По крайней мере, Дик внезапно вспомнил, как году эдак в пятидесятом, он, играя в прятки с соседскими мальчишками, уже использовал однажды этот трюк. И его, стоящего на самом видном месте, никто тогда не заметил. А когда он рассказал об этом отцу, тот быстро переглянулся с матерью и выдохнул, ласково потрепав сына по курчавой голове: "Весь в деда пошел! Тот тоже, говорят, на такие фокусы горазд был". И тяжело вздохнул, вспомнив что-то очень свое и очень далекое.

   "Ты меня не видишь! Здесь никого нет. Никого. Тебя не отвлекают никакие посторонние мысли. Никакие. Ты озабочен только своими делами. Только своими", - шептал Дик, наблюдая за тем, как расслабляется, напрягшееся было, бородатое лицо голубоглазого блондина. Вот уголки его губ слегка опустились, и он сделал шаг вперед, и Хастон еле успел отпрянуть в сторону, пропуская его мимо себя. А потом шустро юркнул в щель, уже закрывающегося, дверного проема. Придержал рукой плоскость дверей и прислушался к голосам, глухо доносящимся из соседнего помещения.

   -А вот и он...

   -Ты чего такой бледный, Ольгард?..

   -Да, так. Показалось что-то...

   -Когда кажется, креститься надо. Ты лучше скажи, какая разрядка у "Президента"?..

   -Восемьдесят два и три десятых...

   Голоса резко затихли, и Хастон понял, что двери, возле которых он недавно стоял, приняли нормальное закрытое положение. Он прислонился к стенке, внезапно ощутив, как у него дрожат колени. Мелко-мелко. Словно вибрируя от немыслимого напряжения. Дик провел ладонью по лбу, размазывая по нему капельки пота, выступившие, не смотря на довольно прохладный воздух. Да, все-таки возраст сказывается. Староват он уже стал для того, чтобы в такие игры ковбойские играть. Староват. Возраст, понимаешь.

   Возраст, оно, конечно. Но зачем тогда нужно было кости свои стариковские на аппарат маккольновский бросать? Решили же с Мамедом: оглядеться тут - и назад! Чтобы следующий визит капитально спланировать. А он!?.. Мальчишка!.. Как теперь отсюда выбираться будет? Времени-то всего около двух суток осталось. Алеут ждать не будет. А команда эта крысиная, если что, и на слезу не сподобится. Мальчишка!

   И Хастон, вместо того, чтобы озабоченно нахмуриться, широко улыбнулся. По-мальчишечьи озорно и весело. Вот ведь незадача! Какой, однако, в нем талант гипнотизерский пропал!

   Но, талант талантом, однако испытывать его одновременно на всей маккольновской компании Дик не собирался. Себе может дороже выйти. Для начала просто осмотреться бы не мешало. Что Хастон и сделал, осторожно скользя по проходам между шкафами, передние панели которых были укрыты великим множеством приборов с шевелящимися усиками стрелок и подмигивающими паучьими глазками индикаторов. Прямо мир насекомых какой-то! Млекопитающих в нем, кроме самого Дика Хастона, не наблюдалось. Бородатый Ольгард явно находился тут в одиночестве.