Таш любит Толстого (ЛП)

Но каким бы очищающим ни стал этот опыт, меня все еще мучило чувство вины за то, что я открылась всем этим людям, которых никогда даже не видела вживую, но не открылась Джек и Полу. По крайней мере, не рассказала им все как следует, а не как в сентябре. Меня мало волновало, что моя семья не в курсе. Зачем им знать? Если я еще буду с кем-то встречаться, я буду встречаться с парнями, все как положено. Да и что это будет за обеденный разговор? «Мам, пап, ну… помните, что вы делали, чтобы мы появились на свет? Знаете, меня это не прет. И даже напрягает немного».

Но с Джек и Полом все по-другому. Мы обсуждали все наши влюбленности, всех наших парней и девушек с тех самых пор, как появилось, что обсуждать. А еще они меня хорошо знают. С тех сторон, с которых родители и Клавдия никогда меня не изучат. Скрывать от них что-то неправильно. Так хуже и для них, и для меня. Я уже много недель хотела поднять эту тему, хотела сказать им обоим одновременно и на этот раз объяснить все как следует. Вместо этого я за два дня вылила на них еще одну порцию бреда. Половину на стол для пинг-понга, половину - на кровать Джек.

Так что Джек извиняется и выглядит крайне убитой. Два крайне редких события, а мне остается только сказать:

— Это ты меня прости. Я действительно не слишком ясно выразилась.

Она все еще нервничает:

— Ты… ты не хочешь об этом поговорить?

— Ну… Пол рассказывал еще что-нибудь про вчерашний вечер? Ну, не считая истории со столом?

Джек, похоже, собирается ответить отрицательно, но вместо этого говорит:

— Он сказал, что тебе нравится парень.

Кровь бросается мне в лицо.

— Ага. То есть, ну… Черт. Я честно хотела объяснить вам с Полом по-человечески. Обоим сразу. И как-нибудь… менее неловко, что ли?

— Кажется, это нереально. Скажи уже, Таш. Ты же помнишь, все в порядке.

Я киваю, делаю глубокий вдох и начинаю:

— Мне нравятся парни, но секс мне не нравится. То есть, получается, я… кажется, это называется асексуал-романтик? Мне не по душе ярлыки, и я знаю, что это звучит как оксюморон…

— Нормально звучит. Я знаю, что это.

Я только моргаю:

— Ага… наверно, — Джек кивает. — Откуда… ты знаешь?

Она недоверчиво на меня смотрит:

— Я тебя умоляю. Тебе не кажется, что после того разговора я перелопатила половину интернета?

Я внезапно чувствую себя феерической идиоткой. Естественно, Джек тоже изучила этот вопрос. Естественно, но мне до сих пор это и в голову не приходило. Я проговорила несколько десятков возможных объяснений для нее с Полом, десятки способов оправдаться. Как будто мне нужно оправдываться. Как будто Джек давным-давно не на моей стороне.

Джек со мной.

Облегчение приходит неожиданно и накрывает меня с головой. Я начинаю плакать.

— Боже, — произносит Джек, — тебя обнять или лучше сделать вид, что из тебя не течет?

Я со всхлипом хихикаю:

— Все прекрасно, только подожди секунду.

Джек кивает и открывает ноутбук. Она делает вид, что выполняет свои обязанности по связям с общественностью, но я вижу, что она нет-нет да и глядит, как я вытираю слезы и возвращаюсь в состояние покоя.

— Дать тебе салфетку? — спрашивает она.

— Нет, все хорошо. Я в порядке. Прости.

— Слушай, хватит извиняться, а?

Джек несколько раз кликает мышью и хмурится на экран, прежде чем снова поднять на меня взгляд.

— Значит, Фом. Через «ф».

— Я помню, что рассказывала тебе о нем.

— Ага. Фом Козер, парень с блогом про научную фантастику.

— Про фантастику и науку.

Джек странно на меня смотрит:

— Как скажешь, как скажешь. И что теперь? Он тебе нравится? В том самом смысле нравится?

Я чешу в затылке, просто чтобы чем-то занять руку.

— Ну, мы много разговаривали… с помочью почты и сообщений.

— А как насчет чего-то большего?

Я снова краснею:

— Не знаю.

— Ладно. А он знает о?..

— Нет. Только вы с Полом знаете.

Джек долго молчит.

— Правда, что ли? Ты ничего не рассказала Клавдии?

— Зачем мне что-то ей рассказывать?

— Я просто… не знала, что ты доверилась только нам.

— И тем не менее, — отвечаю я. — Не собираюсь делать из мухи слона и устраивать из этого большую шумиху. Просто не хочу.

— Не, я понимаю. Мне никогда не хотелось встать посреди площади и заявить, что мне нравится грешить с самцами.

— Вот именно.

— Хм.

Вот и все. Мы сказали все, что должны были сказать. Ни к чему больше стараться подбирать аргументы. Я разворачиваюсь к своему экрану, Джек - к своему, и некоторое время уютную тишину нарушают только клики мыши. До тех пор, пока Джек не взвизгивает:

— Таш! Таш, помоги мне!

— Что случилось? — спрашиваю я, щурясь, чтобы прочитать письмо на ее экране.

— У меня глюки, — спрашивает подруга, — или нас только что номинировали на «Золотую тубу»?

10