Татьяна Викторовна

Миновав через пару минут сквер мы вышли на улицу, где людей было в разы больше, чем в сквере: кто-то уже шёл от метро, возвращаясь с работы, кто-то шел к метро, только начиная свой путь к дому, студенты и студентки из находящихся поблизости нескольких крупных институтов и студенческих общежитий ходили туда-сюда, а кто-то просто гулял. Магазины находились очень близко к станции метро, а тротуар был метра два в ширину, поэтому иногда возникали «пробки» из пешеходов, в которые и мы угодили несколько раз. Никто не обращал нас внимания — все были заняты своими делами, хотя иногда я ловил на своих ногах, на которых гармонично смотрелись чёрные чулки, взгляды молодых, да и не очень, людей. Особенно эти взгляды ощущались не глазами, а затылком- сзади нас, в многолюдной толпе, почти не было девушек и женщин. Ну, да ничего. Сегодня я их подразню. Интересно, а есть ли среди смотрящих на мои ноги кто-нибудь с такими же мыслями, с которыми я смотрел на ножки Тани, в предвкушении того, что буду целовать на них каждый пальчик? И я утешил себя мыслью, что наверняка есть, и снова ощутил прилив счастья — я уйду, Таня, если вдруг и на неё кто-то смотрит с такими мыслями, тоже уйдёт, и мечтатели останутся с мечтами. А я, пусть не сегодня, так завтра, а не завтра, так в очень скором времени, обязательно займу своё законное место — место у ног Тани! А прохожие пусть помечтают! И тут, как гром среди ясного неба, меня посетила ещё одна греющая душу мысль: а ведь молодой человек Тани вряд ли целует её туда же, куда и я — пальчики, пяточки, а значит, это такие места, куда достоин целовать только я, и никто больше! И невольно в голове возник вопрос: а хотел бы я вернуть время и не отправлять, служа в армии, то самое письмо Тане, со всеми признаниями? Может быть, сейчас бы я её обнимал, целовал в губы, а отношения дошли бы и до постели? Нет, не хотел бы. Мимолётная мысль, что она могла бы встретить и полюбить другого и, следовательно, наша разлука, мои переживания, попытки её забыть, муки бессонными ночами, поиски новой любви, но когда она придёт и придёт ли вообще, чуть не навели на меня тоску, но пришедшая ей на смену мысль о том, что независимо от того, кого она сейчас любит, и независимо от того, разлюбит ли она его и найдёт ли другую любовь, с которым будет счастлива, моё место у её ног только моё! И спасибо судьбе за это. И мне нужно многое ещё сделать, чтобы Таня во мне нуждалась, и с каждым днём всё сильнее! Мыть полы в её квартире, стирать её вещи, развлекать, как она прикажет, её саму и её подруг, и вообще — выполнять все её приказы, какими бы они не были. И делать это так хорошо, чтобы и ей было это интересно, и чтобы её ни на минуту не посетило желание послать меня подальше. С этими надеждами о моём ближайшем а, быть может, и далёком будущем, мы подошли к магазину женской одежды и я открыл дверь, пропустил Таню с Леной и вошёл следом.

— Здравствуйте, девушки! Чем интересуетесь? — спросила продавщица, лет 40.

— Здравствуйте! — поздоровалась Лена.

— Здравствуйте! Да вот подруга приехала, в институт поступила, а чемодан с вещами в поезде украли. Хоть документы с деньгами под подушку догадалась спрятать. Нам бы на неё подобрать всего понемногу, как говорится, на все случаи жизни. — Таня кивнула головой в мою сторону, показывая продавщице, что это меня в поезде постигла большая неприятность. За эти слова, за то, что Таня сама придумала легенду, а не поставила перед фактом, приведя в магазин, как недавно в салоне красоты, я ещё сильнее полюбил Таню, Величайшую Госпожу Татьяну Викторовну, своей преданной рабской, но очень искренней, любовью.

Мы стали ходить по рядам с одеждой. Таня с Леной отдавали мне разные блузки, кофточки, юбочки и платья, сказав, что брюки мне не подойдут, хотя я понимал, что они решили исключить из моего гардероба всякий намёк на мужской. В отделе нижнего белья они взяли несколько разных лифчиков и трусиков и по направились в примерочную. Лена осталась снаружи, а Таня зашла вместе со мной.

— Раздевайся! — приказала она, и я быстро снял с себя всю одежду, за исключением чулков. Лифчики с трусиками быстро померил и Таня сказала, что берём все. Настала очередь остального. Из всего, что я перемерил, Таня приказала купить всё, кроме одной юбки и платья.

— Очень длинные. Ты же не монашка?! — улыбаясь, сказала Таня.

Я снова одел одежду, в которой пришёл, мы вышли, я заплатил на кассе за покупки и мы вышли из магазина. Всего было куплено четыре платья, шесть юбок, всё длиной до половины бедра, шесть блузок и кофточек, четыре лифчика, пять трусиков, два халата и две ночнушки.

— Мы пойдём сейчас гулять, а ты идёшь к себе, тренируешься краситься и всё остальное. И не забывай, что у нормальной девушки всегда есть что одеть, так что не ходи постоянно в одном и то же, меняй одежду, и покупай новую! Что бы юбки были не длинными и никаких брюк! Всё, я тебе позвоню, когда понадобишься! — наставляла меня Таня.