Татьянин день. В паутине обмана

— Секретарь. Это такой человек, который кучу разных важных дел делает: по телефону отвечает, бумажки туда-сюда перекладывает. Ноя уже вижу, что никакой ты не секретарь, а художник! Что рисуешь? — Он наклонился над листочком.

— Картину. Колобка или солнышко. Что получится. Только мне никак круг не нарисовать, — пожаловалась Надя.

— Помочь? — предложил Сергей.

— Да, но только круг. Глазки я сама нарисую!

Сергей взял фломастер и быстро исправил положение.

— Ух ты, — восхитилась Надя, — даже мама так не умеет! — и она, высунув от усердия язык, нарисовала глазки.

— Чего-то твоему колобку не хватает, — задумался Сергей, разглядывая результат совместных усилий. — Наверное, друга. Например, собачки. Хочешь, сделаем?

— А ты можешь? — с надеждой спросила девочка.

— Ну, когда-то умел, — Сергей изобразил вполне сносную и даже симпатичную собачку. — Вот! По-моему, неплохо! А я забыл спросить, откуда у нас тут взялся такой симпатичный художник?

— Мама привела, — охотно сообщила малышка, — она там, у дяди в кабинете.

— Вот как! А кто твоя… Извини, — Сергею пришлось ответить на звонок мобильника. — Да, хорошо… Извини, — он развел руками, снова поворачиваясь к Наде, — с удовольствием бы еще с тобой поболтал, да надо бежать по делам! Работа не ждет.

— А маму эта дурацкая работа всегда ждет, — с нескрываемым сожалением вздохнула девочка. — Ты еще придешь?

— А ты меня дождешься? Я скоренько: одна нога здесь, другая там, а третья…

— Ты смешной, — просияла Надя, оценив шутку.

Сергей на бегу чмокнул ее в макушку и отправился на объект.

— Я так рад тебя видеть! — Горин вскочил навстречу Тане. — Ну проходи же, садись рассказывай!

— А что особенно рассказывать? Много чего произошло, конечно… Вот, институт закончила.

— И когда только успела! — восхитился Горин.

— Так у меня был достаточно большой срок, — губы Тани искривились в несколько ехидной улыбке. — А потом по специальности работала, когда выпустили досрочно за хорошее поведение.

— Узнаю нашу Танюшку! Огонь и воду пройдет, не моргнув глазом! — воскликнул Вадим.

— Да, как же. И горела, и тонула. Спасибо, нашлись добрые люди, не дали пропасть. Я с одной женщиной вместе сидела, так без нее и ее мужа просто не представляю, что бы было со мной. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Не закатали бы меня туда, может, и не довелось бы хороших людей встретить.

— Таня, я… ужасно виноват перед тобой, — тихо сказал Горин. — Спасибо, что ты меня тогда прикрыла…

— И вам спасибо, — отозвалась Разбежкина. — За отличный урок.

— Таня, если я могу чем-то искупить… Господи, да что это я… В общем, как же тебе помочь теперь? Ты только скажи!

Он напряженно разглядывал Таню, так, словно впервые видел. В каком-то смысле, так оно и было. Эту Таню, новую, пережившую такие страдания, которые Вадим и вообразить-то себе не мог, он не знал и не понимал. Доверчивая неопытная провинциалочка, по логике вещей, должна была умереть за Полярным кругом, под яростный лай сторожевых псов и окрики надзирательниц. А вместо нее сегодня в кабинет Вадима пришла совсем другая женщина. Он невольно искал в ее чертах, в выражении лица решимость, ненависть и тяжкое незнакомое знание, которое изменило все.

— Само собой, за тем и пришла, — с вызовом отозвалась Таня. — Помните, вы перед моим отъездом обещали исполнить любое мое желание? Так вот, вы же здесь, как я понимаю, по-прежнему хозяин? Попробуем представить, что начинаем знакомство с чистого листа. Здравствуйте, Вадим Леонидович, меня зовут Татьяна Петровна Разбежкина, я хочу получить у вас работу. — Она протянула Горину руку и, когда он ответил на рукопожатие, добавила: — И я отсюда не уйду, пока не получу эту работу.

— Вот это, я понимаю, деловая хватка, — воскликнул Горин, когда Таня, наконец, соблаговолила его отпустить. — Да, Танечка, ты — очень перспективный кадр. Образованная, с опытом работы, все при тебе! Так что лучшего кандидата мне и искать не имеет смысла. На должность вице-президента компании.

— У меня дежавю? — саркастически хмыкнула Разбежкина.

Ей неслучайно показалось, что нечто подобное уже происходило в ес жизни. В этом же самом кабинете, целую жизнь назад, Таня получила точно такое же предложение от Вадима. Как она радовалась тогда! А в итоге все закончилось кошмаром.

— Таня, теперь все будет иначе! — горячо заговорил Вадим, для убедительности прижимая руку к груди и глядя на Таню исключительно честными глазами. — Я тебе чем угодно готов поклясться — давно голову ломаю, кого взять в помощники, всех уже перебрал, не поверишь — ни одного подходящего человека. А тут — на тебе: явление Татьяны народу! Это судьба, не иначе. И, конечно, больше никаких сомнительных бумаг… — заторопился он, прекрасно понимая, что ее беспокоит.

— Я бы их теперь и сама не подписала даже под дулом пистолета. Мне одного срока с лихвой хватило, — заметила Таня.