Тáту

В России первого января 1998 года объявлена деноминация рубля 1:1000. Новые деньги будут такие же, как и старые, только без нулей. Паники нет. Цены на фрукты немного снизились, на остальное — без перемен. В прошлом месяце купил ботинки, куртку, свитер. Правда, пришлось немного пожить на голодном рационе. Но ничего, — выдержал.

В общежитии на четырнадцатом этаже снимаю комнату с другом. Так легче и морально и материально. Он спортсмен, учится на третьем курсе и мечтает стать спортивным врачом. На зимние каникулы домой не приеду, так как много работы.

02.01.1998

Вот и прошёл 1997-й год. Что он мне принёс? И боль, и тоску, и радость. Оглянулся.

Январь. Работа у Костинова по охране трикотажной фабрики: пятьдесят рублей в сутки. Работал в счёт долга, который взял у него пол года назад.

Параллельно проходил войсковую стажировку в Петродворце. Нас было трое, и мы ездили туда по очереди. Параллельно взял полторы ставки в детской инфекционной больнице. Болезни близких, родных. Денег катастрофически не хватает. Тренировки. Зимний марафон «Дорога жизни», на который вышел неподготовленный и последние пятнадцать километров трассы страдал от накопившейся усталости, встречного холодного ветра и периодических судорог в руках.

Февраль. Отпуск в детской больнице. Продолжение стажировки. За две недели февраля отработал сто шестьдесят часов рабочего времени. Вспомнился Стаханов. Может, нормы у нас заниженные?

Март. Прибавилась ещё одна работа. Администратор в кафе посёлка Ленсоветовский. Это между станцией метро «Звёздная» и посёлком Колпино. Чтобы параллельно тренироваться, пробегал сей маршрут (восемнадцать километров). В один из забегов, когда меня отпустили после закрытия кафе домой, я решил сократить трассу, выбрав вместо шоссе маршрут через пригородные поля. В итоге почти три часа кружил между болотами и городской свалкой. В задачу администратора кафе входило следить за тем, чтобы бармен не торговал левым алкоголем, а охранник (капитан милиции) следил за порядком. С работой я справлялся наполовину. Иногда не замечал происходящего разлива алкоголя из-под прилавка, убегая исследовать просторы совхозных земель, иногда углублялся в изучение предметов и выполнение домашнего задания. Барменша меня иногда подкармливала бутербродами с чаем, и я был ей благодарен. Работы было много, можно было брать дежурства хоть каждый день, и я подключил к ней курсанта из своего взвода.

Апрель. Охранник кафе уволился и мне предложили совмещения должности охранника и администратора за полуторный оклад. Я согласился и в итоге за месяц лишь две ночи провёл в домашних условиях.

Май. Начал готовиться к государственным экзаменам. Обычно процесс подготовки ограничивался повторением пройденного материала в ночное время суток на дежурстве. Здесь же я решил взять отпуск и посидеть в библиотеке. Дало ли это результат? Запас знаний прибавился. Но не запас знаний определяет итоговую оценку.

И если лишнюю четвёрку по анатомии я смог пересдать на пятёрку, тем самым доведя количество четвёрок до двадцати процентов от общего числа итоговых оценок за прошедшие шесть лет обучения, то изменить отношение начальника факультета, по всей видимости, я не смог.

Июнь. Провал на госэкзаменах по терапии. И последующие пятёрки по физвоспитанию, ОТМС и хирургии уже не изменят ситуацию. Это было самым большим потрясением за прошедшие шесть лет обучения. Я шёл по «засвеченному» билету, к известной мне больной с несложным, как мне казалось, диагнозом: Гипертоническая болезнь к начальнику кафедры военно-морской терапии. Позади уже не первый экзамен по терапии.

— Вы не знаете предмет! Как вы готовились? Какие материалы для подготовки использовались? Что я говорил вам на лекции по поводу классификации гипертонической болезни? Вы почему на них отсутствовали?

Меня уже не слушали, так же, как и я не слушал и не конспектировал в своё время лекции этого учёного мужа. Знание же неакадемической части учёного мира приветствовалось лишь как дополнение. К оставшимся вопросам экзаменационного билета даже не притронулись.

— Два балла! Будете пересдавать госэкзамен!