Татуированная любовь

Зажег сигарету. Со всем этим бредом, что происходит с львицей, совсем забыл про это. Во что там опять вляпался Бенито? Я практически пообещал Солис, что оставлю все эти дела, чтобы не впутываться во всякие неприятности, но если дело касается Бенито, то у меня нет другого выхода, кроме как прийти ему на помощь. Впрочем, очень надеюсь, что до этого не дойдет. Не хочу в тюрьму. И не потому, что мне так страшно, а потому, что совсем не могу находиться взаперти.

Я стоял на балконе до тех самых пор, пока какой-то шум в комнате не обратил на себя мое внимание. Из любопытства я заглянул внутрь, чтобы посмотреть, что же там такое происходит. На пороге комнаты стоит отец и смотрит на меня в упор.

О нет! Только не говорите, что она все рассказала! Зачем он здесь? Уже хорошо, что на нем хотя бы не халат с трусами, а стильные джинсы и рубашка.

– Я так вижу, ты навсегда вырубил этот детектор, – констатирует он.

Я бегло гляжу сначала на потолок, а потом уже смотрю на него.

– Ладно, с этим разберемся позже. А пока нам с тобой нужно уладить еще один вопрос, – добавляет он.

Вот дерьмо, блин, опять начал на меня давить! Почему он всегда так делает? Он не может перестать нагнетать обстановку и прямо сказать, чего он хочет? Я ненавижу, когда не знаю, что от меня хотят люди, это меня нервирует, а Солис говорит, что я, как правило, плохо на такое реагирую.

У меня, конечно, тоже кое-что есть на львицу, но если она заговорит первая, то это не сыграет большой роли.

Отец поставил огромный ящик с инструментами рядом с моей кроватью. Вот дерьмо! Он что, пытать меня собрался?

– Не смотри так на меня, это чтобы чинить дверь, которую ты разломал прошлой ночью, – говорит он мне.

Ладно, и снова эта сучка львица ничего ему не рассказала, а я напрасно развел панику.

Отец знаком приказывает мне взять чемоданчик и пройти за ним к двери в ванную. Но я не схожу с места. Я ж ему не слуга.

– Когда ты что-то ломаешь, ты это потом и чинишь, – добавляет он.

Он что, серьезно рассчитывает, что я помогу ему тут что-то мастерить?

Он смотрит на меня, не моргая. Ладно, ладно, я понял, ты серьезно!

Это меня взбесило, но в то же время, я стоял на балконе и мне абсолютно было нечем заняться. А это было хоть какое-то дело. Тогда я зашел в комнату и взял чемоданчик, в то время как отец уже скрылся из поля видимости. Чемодан оказался не таким тяжелым, как я ожидал. Я поставил его около двери в ванную и услышал, как вернулся отец.

– Это твоя мать настояла, что тебе тоже нужно помогать чинить дверь, и я полностью с ней согласен. Так что давай, не дуйся, от этого дело быстрее не пойдет.

Это он со мной разговаривает? Что, совсем рехнулся?

Я так хмурюсь, что мне даже становится больно. Отец глядит на меня и отодвигается, чтобы пропустить вперед львицу. Окей, так стало понятнее, он говорил с ней.

Надо было видеть ее физиономию в этот момент, но она старательно избегала моего взгляда.

– Все, что вам нужно, вы найдете в этом ящике с инструментами. Если чего-то вдруг будет не хватать, то у тебя, Елена, есть машина и ты прекрасно знаешь, где находится строительный магазин. У вас есть полдня, чтобы починить дверь и подумать о вашем поведении, – закончил он свою тираду.

Нет, он серьезно хочет, чтобы мы провели несколько часов рядом друг с другом? Да он чокнутый! Зачем он это делает?

– Что-то хотите сказать? – добавляет он после короткой паузы.

Он смотрит на меня, а я очень нагло, как только умею, смотрю на него. Это крайне плохая идея, просто бред какой-то. Закончится все морем крови, не иначе.

На его лице появляется ироничная улыбка, а затем он поворачивается к своей сучке дочери. Не говоря ни слова она зло смотрит на него. Ах да, вероятно, это правда, она не разговаривает со своим отцом. Что ж, надеюсь, он любит разговаривать сам с собой, потому что я тоже заполнять паузы не намерен.

– Отлично. Давайте, повеселитесь тут хорошенько, а вечером увидимся за ужином. – Я хлопаю в ладоши.

Он свалил, а мы остались с львицей и смотрели друг на друга как два придурка.

Это будет полный кошмар, чую я.

– Короче, я все-равно ничего не умею делать, поэтому выкручивайся как-нибудь из этого дерьма сам.

И уже в следующую секунду она развернулась и пошла в свою комнату, а ее длинные волосы красиво развевались за ней. Ну уж нет, дохлый номер! Мне доставит столько удовольствия смотреть на то, как она делает себе больно молотком.

Догоняю ее до того, как она успевает дотянуться до ручки двери и хватаю ее за свитер.

– Ой! – восклицает она. – Что ты делаешь?