Татуированные души

— Да.

Нет делано улыбается мне. Такую улыбку она адресует жирным, потным клиентам, отвратительным мужчинам, отказывать которым запрещает сутенерша. Она адресует мне натянутую гримасу.

И выпархивает за дверь. Она убегает, как воровка, не дожидаясь моего ответа. Не взглянув на мое искаженное болью лицо.

IV

Человек в маске

Ноябрь 2006 года

Татуированный живет совсем рядом с Патпонгом, в мерзком трехэтажном доме, который человек в маске не узнает.

Тигр шествовал по улицам так, словно ему принадлежал весь квартал. Каждую знакомую самку он приветствовал блеском клыков. Он прошел мимо магазинчиков, остановился купить бутылку виски и нырнул в облицованный плиткой серый подъезд, уставший от постоянного людского хождения.

Татуированный так и не почувствовал, что робкая, устрашенная светом дня и насквозь промокшая тень следует за ним по пятам. Он шел вперед с наглостью безнаказанности и ни разу не обернулся.

Человек в маске смотрит, как он заходит в бетонный куб. Он тоже хочет туда войти.

Он хочет настигнуть хищника прямо в его берлоге. И покончить с ним. Доведенный до отчаяния двадцатью годами одиночества, почти лишившими его человеческого образа, он набросится на палача и вонзит свое проклятие ему в спину, в живот, в пасть. Он не пощадит ни одного сантиметра его тела. Он даже воспроизведет рычание, которым полны его кошмары, чтобы дать хищнику понять, что пришло время платить по счетам. Терзая палача, человек в маске откроет ему свое лицо без лица. Теперь он сумеет унять дрожь, поднять кулак возмездия и ударить. Его воля непоколебима.

И татуированный застонет.

Наконец.

Он познает боль, переходящую в мольбу. Агонизирующий тигр на его спине втянет когти в подушечки лап. И человек, освободившийся в конце концов от маски, познает сладость спокойного сна.

Картины нежданного мщения бегут по экрану дождя. Их реальность и красочность зачаровывает человека в маске. Он не замечает окрестных жителей, которые рассматривают его при сером свете задушенного тучами солнца.

Он не двигается с места. Мечтая о возмездии. Упиваясь фантазмами.

Он стоит полчаса.

Час.

Он не ощущает проходящего времени. Оно для человека в маске остановилось.

До тех пор, пока татуированный, примерно в десять часов, не появляется вновь на крыльце дома. Незнакомец в маске инстинктивно отступает назад, проклиная себя за то, что предавался мечтам вместо того, чтобы вооружиться ненавистью и начать действовать.

Тигр, прислонившись к стене, застывает на пороге дома и оглядывает окрестности, словно ищет что-то. Может быть, он его увидел? Может быть, почувствовал сквозь бетонные стены, как посланец тьмы мечтает о его агонии?

Человек в маске, оглушенный стуком собственного сердца, прячется, прижимаясь к стене. Он видит, как палач смотрит в его сторону с тротуара напротив. «Ты меня не видишь, ты меня не видишь», — повторяет он, словно мантру. Уже очень давно он понял, что воля иногда творит чудеса. Что сосредоточенный на определенном желании разум осуществляет самые немыслимые вещи.

После минутного осмотра местности татуированный открывает зонт, который держит в руке, сходит со ступеньки, отделяющей его от тротуара, и идет влево, оставив неподвижную тень за собой.

Человек в маске, в конце концов, решает вернуться обратно в свой нищенский район.

Отныне он знает, где найти зверя. Он придет сюда снова. Он подготовится, он пропитает свое тело взывающими к мести картинами. Он свершит возмездие и изгонит всех бесов. И тогда, быть может, начнет жизнь, омытую светом.

План придает ему сил, и он возобновляет свой бег под уже ослабевшим дождем. Он выбирает маленькие улочки, избегает многолюдных бульваров, удивляясь тому, как помрачнела эта часть города за то время, что он ее не видел. Ведь он выходил из дому только раз в год и всегда следовал лишь одним и тем же маршрутом. К небу взмыли огромные здания, бросая вызов звездам, поезда надземного метро, словно ракеты, летят на горизонте. Почти все маленькие домики исчезли, поглощенные асфальтом, который отравил землю, а теперь хочет победить и небо.

Через час человек в маске добирается, наконец, до последних, забытых городом трущоб Бангкока. До призраков ушедшей эпохи, до позорного свидетельства по-прежнему существующей нищеты.

Его маленький домик, сложенный из отходов, подобранных на стройках в богатых кварталах, скрипит от непогоды. Сейчас он сможет снять маску, отодрать дерево от кожи, освободить лицо из тюрьмы. Эта перспектива заставляет его ускорить шаг.

Он подходит к двери, его тут же охватывает знакомое зловоние: теплая моча, плесень и пот, перекрывающий своей осторотой остальные запахи.

Он останавливается.

Пот.

Маленькая соседка сверху.

Она точно только что прошла здесь.

И прячется, быть может, на лестничной площадке, чтобы посмотреть на странного типа, который живет этажом ниже.

Незнакомец набирает в грудь воздуха. Не будет же он бояться девчонки! Он подходит к первой ступеньке и внимательно осматривается.

Никого.

Только тараканы, отчаявшиеся найти какую-нибудь еду, бегут от надвигающейся тени.