Татуировка

– Я только надеюсь, что это не навсегда. Я готов поменяться с ним местами! Лишь бы он снова стал как раньше. Чтобы он проснулся.

Глава 30 Продолжение разговора – Страшное предложение – Неприятие

Оба молчали. Смолин смотрел в стену, и на его лице застыло выражение глубокой задумчивости. Кажется, он совсем забыл, что в комнате есть кто-то еще. Андрей же с ужасом представлял, как тяжело было этому человеку находиться здесь в полном одиночестве, в изоляции, да еще и когда в твоей голове постоянно крутятся обрывки образов из обеих реальностей. Как он это пережил? Как продолжает держаться? За что он вообще цепляется?

– Я много думал обо всем этом плане, – прервал молчание Смолин, – о том, как действовал Москарев, как выбирал своих жертв. Ведь вначале я полагал, что его выбор, ну, или выбор Бездны – случаен.

– Это не так? – спросил Андрей.

– Все убитые Москаревым были хорошими людьми. У них не было каких-то темных пятен в прошлом. Кто-то занимался благотворительностью, кто-то заботился о больном родственнике; сын Антона Михайловича изучал какие-то проблемы экологии, серьезно хотел связать с этим жизнь. Все эти люди… ну, они обычные, может, чуть-чуть лучше некоторых, чуть больше других старались, чтобы вокруг стало приятнее жить. Они не заслужили этого.

Андрей сочувственно вздохнул.

– Знаешь, я очень устал, я давно хочу покинуть это место, но лишь одно меня удерживает. Понимание того, что стоит мне уйти отсюда и – Бездна заберет меня. Я давно не думаю о спокойной жизни, как и о жизни вообще, я бы и рад обрести покой, просто умереть, но пока есть Бездна, мне это не светит.

– Почему она так вцепилась в вас? – спросил Андрей.

– Не только в меня. Наверняка она чувствует угрозу. Все же я отец Лизы, а именно Лизу она выбрала. Возможно, конечная цель Москарева была убить и меня, до того, как его поймают, но что-то изменило его планы. Иногда я думаю, что уже тогда Лиза… часть прежней Лизы смогла как-то повлиять на планы Бездны, но теперь…

Смолин печально посмотрел на Андрея, и в голове парня зародились жуткие догадки. Столь страшные, что он не хотел и думать о них, но они упорно заполняли голову, подобно незваным гостям.

– Почему она? Почему вообще все это должно было случиться здесь? Со мной? С нами?

– Вряд ли этому есть какая-то причина, – ответил Смолин. – И этот кошмар происходит не только здесь. Он повсюду. У меня нет ответа, почему Бездна выбрала Лизу. Но это случилось… Ты должен понять: я сейчас прошу не за себя, мне уже все равно. Да, мне покой не светит, но ты должен понять меня! В другой ситуации я бы сдался, вышел бы отсюда, и пускай Бездна делает со мной что хочет, но дело не только во мне. Дело во всех нас. Я не герой, но понимаю, что иногда приходится чем-то жертвовать ради общего блага. Знаю, звучит банально, но все же это правда.

– Я не совсем понимаю вас, – сказал Андрей.

Смолин вздохнул, потер ладони друг о друга, опустил голову.

– Ты ведь давно тут, у нас дома. У вас с Лизой что-то есть?

– Выходит, так, – ответил Андрей.

– Ты любишь ее?

Андрей надолго задумался и наконец выдавил:

– Да.

– И я по-прежнему люблю ее, хоть мне и пришлось признать, что моя дочь уже не та, кем была раньше. Мы не можем убить Бездну, по крайней мере, я не знаю способа. Но мы можем снова помочь ей уснуть.

– Как? – дрожащим голосом спросил Андрей. Он уже догадался, каким будет ответ и не хотел его слышать, однако снова повторил: – Как?

Смолин молчал.

– Убить ее? – прошептал Андрей.

Смолин закрыл глаза и кивнул.

– Нет. Нет. Нет! – вскрикнул Андрей и вскочил с дивана. Пружины заскрипели. – Это же полный бред!

– Я тоже люблю ее, – сказал Смолин. – Люблю больше всего на свете и поэтому прошу тебя сделать это.

– Вы не можете просить меня об этом! – выкрикнул Андрей. – Она же ваша дочь! Вы же сами только что говорили о любви, о том, что мы жестоки, и теперь… Вот к чему мы пришли?!

Он принялся ходить кругами, разглядывая серые стены. Как же они его теперь злили – злила вся эта серость, эта ветхая комната, этот человек на стуле… Хотелось броситься на него. Скинуть со стула и разбить ему лицо. Уничтожить его, этот мир, Бездну и всю ту абсурдную реальность, что она создала.

– Прости, ты прав, – сказал Смолин. – Я не имею права просить о таком. Но я не из эгоизма прошу! Подумай, что случиться со всеми. С твоими родными, друзьями…

– Не надо давить на жалость! – выпалил Андрей.

– Прости.

– Это не может быть правдой! – воскликнул Андрей, остановившись наконец. – Все это какой-то дурацкий сон. Вся эта Бездна, Мать, секта. Сучий Москарев! Это же бред!

– Я знаю, но, к сожалению, это по-настоящему.

– Даже если все, что вы говорите, – правда, – сказал Андрей, подходя ближе. – Даже если Бездна и завладела Лизой… Это все еще она. Ваша дочь любит меня, она помогала мне, она любит вас, ищет вас… Вы вообще слышите, что говорите?!

– Ты же понимаешь, зачем она меня ищет? Ей не нужны даже мизерные угрозы, а ты – просто инструмент!

– Да какая вы угроза? Чему?! Что вы можете сделать, сидя тут?