Татуировка

Будто кто-то наступил босой ногой в лужу. Едва успокоившееся сердце вновь застучало в груди, и Андрей чуть было не заскулил от страха. Темноты он не боялся – боялся того, что может в ней скрываться. Смолин писал о чудовищах – ведь так? Какое-то время он еще стоял на месте, прислушиваясь, но больше странных звуков не слышал. Тогда он развернулся и пошел вперед по коридору, ощупывая руками пространство вокруг себя.

Трудно сказать, как долго он бродил по этому странному месту: темнота сбивала с толку, лишала ориентиров, проникала внутрь с каждым вдохом, облепляла липким и вязким страхом. В какой-то момент журчание воды, вытекающей из ванны, пропало, и вокруг наступила почти оглушающая тишина, лишь изредка капала вода с потолка, а порой холодные капли приземлялись прямо на макушку Андрею. Воображение рисовало жуткие образы. Он старался держать себя в руках, борясь с соблазном кинуться бежать через темноту. Бег по неровному полу коридора был слишком рискованным делом, даже при спокойной ходьбе он уже пару раз споткнулся о выступающие камни и больно ушиб палец.

Одежда липла к мокрому телу, но холода Андрей не чувствовал: чем дальше он шел, тем теплее становилась вокруг, а запах сырости сменился вонью затхлых подвалов. Отогревшиеся пальцы ног покалывали тысячи иголочек. Вскоре Андрей нащупал рукой каменную стену, а спустя какое-то время стена изменилась. Он остановился, потрогал сменившее камень шершавое дерево, нащупал дверные петли, а затем и массивную рукоять. Потянул, но дверь не поддалась. Дернув еще несколько раз и ощупав дверь на предмет засова, плюнул и двинулся дальше. Через несколько шагов пальцы нащупали еще одну дверь, также запертую. А потом еще и еще. Продолжая идти, он проверял каждую. Насчитал десяток, затем пятнадцать, двадцать и, наконец, у двадцать первой остановился. Снова попытался открыть, и снова безрезультатно.

Постучать?

Андрей поднес кулак к двери, но передумал. Кто знает, что ждет его по ту сторону. Но и оставаться в темноте – нелепо.

Андрей вздохнул, привалился головой к двери и вдруг чудовищный вой пронесся по коридору, отражаясь от стен многократным эхом. А затем что-то по-собачьи фыркнуло где-то совсем рядом, и Андрей вспомнил, что говорила Лиза про ночные провалы отца: «Самое ужасное время…»

Андрей принялся дергать ручку на себя. Схватился за нее, уперся ногой в стену и что было сил потянул. Бессмысленно. Вой повторился. На этот раз совсем близко. Чьи-то мягкие шаги… Фыркают… Они фыркают. Без конца со всех сторон. Бежать? Некуда!

Андрей стукнул кулаком в дверь, уже ни на что не надеясь. После очередного удара дверь внезапно отворилась, и Андрей, все еще хватавшийся за дверную ручку, едва не свалился с ног. Влетел в помещение. Свет резанул по глазам. Андрей захлопнул дверь, нащупал железный засов, заперся. Тяжело выдохнув, уселся на пол, прислонившись спиной к двери. С той стороны в нее что-то резко ударило. Он подскочил и отступил. Выждал. Больше ударов не было.

Тогда он развернулся и оглядел место, в котором оказался. Просторная комната. Стены из того же камня, что в коридоре, разве что сухие. Приятно пахло кофе и хорошим табаком. Под потолком на длинных проводах висели обычные лампы накаливания, хотя в этой обстановке более уместны были бы свечи. У левой стены стояла облезлая деревянная скамья, а у правой – массивный стол красного дерева, за которым неподвижно восседал спаситель Андрея, судя по всему, и открывший дверь. За спиной мужчины высился массивный шкаф, набитый книгами. Человек никак не реагировал на Андрея, словно его тут и не было.

Приблизившись к столу, Андрей понял, почему незнакомец даже не посмотрел в его сторону. Он просто спал. Выходило странно: когда же он успел открыть дверь и тут же вернуться за стол, да еще и уснуть? Может, дверь открыл кто-то другой? Андрей внимательно осмотрел комнату, все еще щуря глаза, отвыкшие от света. Никого тут больше не было, и спрятаться негде: комната хоть и большая, но почти пустая.

Как бы там ни было, но пожилой мужчина, чью лохматую шевелюру украшали серебристые нити седых волос, и правда спал, подперев голову рукой, из-за чего дужка его очков съехала, и теперь очки находились почти на лбу. Другая его рука лежала на толстой кипе бумаг, сложенных на столе. Рядом стояла чашка с каким-то горячим напитком; над ней поднимался пар.

Андрей разглядывал захламленный стол, заваленный бумагами, упаковками от шоколадных батончиков и крошками трубочного табака, и вскоре услышал тихий, шаркающий звук. Он снова посмотрел на незнакомца. Голова спящего медленно сползала со слабеющей руки. Андрей стоял и смотрел, не зная, что предпринять. Затем откашлялся, надеясь, что мужчина проснется, услышав его. Но нет. Дужка очков, подталкиваемая рукой, поднималась все выше, теряясь в густой шевелюре.

Андрей успел вовремя. Подхватил одной рукой очки, другой схватился за подбородок мужчины в тот самый момент, когда тот открыл глаза и растерянно посмотрел на Андрея.