Татуировки. Неизгладимые знаки как исторический источник

Если момент инициации, условная смерть, сопровождался столь сложными и мучительными процедурами, оставлявшими неизгладимые знаки, то неудивительно, что в момент столкновения со смертью реальной южноамериканские индейцы вновь прибегали к самотерзанию. Это позволило этнографу заметить: «Для защиты себя от смерти они подвергают свое тело всевозможным испытаниям и лишениям, доводя его до самого жалкого состояния. Это самоистязание обыкновенно обязательно для остающейся вдовы или вдовца, но иногда совершается и ближайшими родственниками… Некоторые племена Ла-Платы жестоко изувечивали себя прежде в случае чьей-либо смерти: после каждого смертного случая они отрезывали себе сустав пальца» [Народы мира, 1916, с. 87].

Итак, мы познакомились с некоторыми, далеко не исчерпывающими данными этнографии о распространении татуировок среди народов традиционной культуры. Не будет преувеличением сказать, что у большинства племен возникновение неизгладимых знаков на теле (татуировок, рубцевания, пирсинга, подтачивания/выбивания зубов, ампутаций) связано с обрядами перехода, то есть с посвящением в новый статус.

Как мы могли убедиться, нанесение татуировок сопровождает взросление детей, инициацию подростков мужского и/или женского пола, вступление в брак, траур по покойному. Это те наиболее уязвимые моменты бытия, когда, по представлениям носителей традиционной культуры, истончается грань между реальным и сверхъестественным, когда, меняя свой статус и природу, человек совершает временное путешествие в загробный мир. Неудивительно, что возвращается он оттуда обладателем важного мнемонического символа – татуировки или шрама. Этот знак нужен ему не только для полноправного прожития своей жизни на земле, но и для того, чтобы однажды он мог навсегда отправиться в мир теней. Тот, кто не будет иметь знаков на теле, не подготовлен к загробному существованию. То есть метка на теле – зримое воплощение мифа, сакральный текст. Поэтому так важна легенда новозеландских аборигенов, повествующая про путешествие культурного героя в загробное царство и про обретение татуировки. «Орфический миф» про Матаору ясно свидетельствует: наколка – не просто украшение или даже оберег, а дар богов людям и одновременно дар (жертвоприношение) людей богам.

Глава 5 Rich man – poor man, begger man – thief

Есть упоение в бою,

И бездны мрачной на краю,
И в разъяренном океане,
Средь грозных волн и бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении Чумы.

«Пир во время чумы»

А. С. Пушкин

Tinker, Tailor,

Soldier, Sailor,
Rich man – Poor Man,
Begger Man – Thief.

Моряки, пилигримы, изгои, бродяги, преступники. Люди в замкнутом пространстве. Soldiers, sailors. Begger Man – Thief. «От тюрьмы да от сумы не зарекайтесь» – а значит, и от татуировок. «Сакральное» пространство тюрьмы. Татуировка у якудза. Роль изоляции в активизации мифологического мышления.

Моряки, пилигримы, изгои, бродяги, преступники

В английской считалке, использованной мною в качестве эпиграфа, перечислены основные персонажи настоящей главы: солдаты, моряки, представители элиты традиционного общества и их антиподы – нищие и преступники. Как это ни странно на первый взгляд, все эти группы объединяет одна черта – пристрастие к татуировкам. До сих пор мы говорили о традициях древности, заботливо сберегаемых носителями архаических культур. Но теперь подбираемся к современности. В настоящей главе мы объединим разную публику. Общая для них особенность: это, как правило, мужские коллективы, в силу обстоятельств, иногда добровольно, иногда под воздействием идеи, но чаще по принуждению вынужденные оторваться от породивших их социальных условий и проводящие значительное время вместе.

Люди в замкнутом пространстве

Люди, обреченные в силу разных условий долгое время жить в изоляции от общества, демонстрируют значительные психологические изменения.